26 мифов о России. Ложь и тайны страны

«Застой наступил очень давно, и сейчас только усиливается – мы идем не в том направлении, преодолевая мужественно трудности».

«Там явная тенденция к бесконечному развитию».

«Идут одни разговоры, что нужно что-то делать, а на самом деле ничего стоящего не происходит: сельское хозяйство в загоне, и так далее – новый застой – это старый застой».

«Совсем наоборот».

«Не застой, а деградация».

Из комментариев к опросу о новом застое в России на сайте «SuperJob».

Если ситуация в России будет продолжать развиваться в том же направлении, никакой перспективы не будет – идет ухудшение по всем параметрам, идет деградация всех систем: финансовой, экономической, политической, и невозможно предсказать, как и чем это кончится. Чем раньше начнутся реформы, тем больше шансов выйти из этой ситуации с минимальными потерями. По сути, та новая Россия, которая появилась в 1991 году – то есть совершенно новое государство, на новых социально-политических, территориальных основаниях, – не проявила до сих пор достаточной жизнеспособности.

Проблема состоит в том, что более или менее какая-то управляемость в стране появилась, хотя значительно преувеличена сила так называемой вертикали власти, но не решаются коренные вопросы обеспечения жизнеспособности общества. Государство до сих пор не сделало серьезных наступлений на криминальный мир и до сих пор не обеспечило главные гарантии жизни и безопасности людей – и это справедливо вызывает острое недовольство населения. Произошло жуткое имущественное расслоение, ведущее к социальной напряженности, – после последних терактов в метро только и говорили, что «они ездят на этих машинах с охраной, а мы здесь ничем не защищены, мы как смертники ездим в метро».

Еще одна глубоко социальная проблема: население очень обеспокоено тем, что государство ничего не делает для защиты вступающих в жизнь поколений от наркотиков. Наркотики до сих пор продаются в школах, до сих пор продаются на дискотеках. Возраст первого потребления снизился чуть ли не до девяти лет. Благодаря тому, что талибов «победили», оборот афганского героина вырос в десять раз, и из этого героина 30–40% потребляется в России.

И очень заметно, что если еще в начале 90-х многих действительно волновала (особенно людей с почвенно-традиционалистским мышлением) проблема независимости государства и сохранится ли мощь России, то сейчас весь акцент делается на результатах реформ и на их безумной несправедливости. Разговор практически с любым человеком сведется к заявлениям в духе «а что вы от меня требуете? Они все получили, они все имеют, а я, сколько ни вкалывал, не могу даже заработать на квартиру». Ситуация крайне опасная, и хотя часть природной ренты, изымаемой у олигархов, пошла на пенсии и прочие социальные блага, неравенство продолжает расти. Поэтому люди не воспринимают понемногу повышающийся общий уровень жизни как нечто значимое.

Конечно, неравенство есть всегда, равны люди бывают только в нищете. Но неравенство неравенству рознь, и в этом плане Россия больше похожа на африканские страны, чем на европейские. Мы пожинаем плоды такого типа приватизации, когда не создается, как в странах Восточной Европы класс мелких собственников – социальная база любого государства, а создаются крупные собственники, которые живут на монопольные сверхдоходы. В результате мы пожинаем не плоды рынка капитализма, а плоды такого типа реформ.

К счастью для властей, недовольство есть, но нет пока социально активных групп населения типа тех младших научных сотрудников 90-х, которые могли анализировать ситуацию. И в этих условиях недовольство перерастает не в бунт, а в социальный пессимизм, в неверие в будущее своей страны, в неверие возможности каких-то перемен, а что самое главное – в равнодушие и отсутствие стремления к переменам.

Впрочем, неудивительно, что люди в России не верят в будущее своей страны – как в него можно верить, когда у нас такая уникальная элита, у которой деньги на Западе, дети на Западе, а на родине они работают «вахтовым методом», «делая деньги».