2788 (ЛП)

Мне через несколько дней исполнялось двадцать девять, преподаватель Болтон был на двенадцать лет старше. Я уважал его как хорошего специалиста и не хотел знать об ошибке двадцатилетней давности, поэтому перебил:

– То есть профессор Эклунд попытался вас шантажировать?

– Да, и я не осмелюсь пойти к профессору Оде. Мы с Ахтар хотели поинтересоваться, не мог бы ты взять мальчика в свою группу? В прошлом году ты по личным причинам отказался от повышения, и у тебя безупречная репутация.

– Принимая во внимание уже случившееся, уверена, профессор Оде без вопросов одобрит просьбу о переводе, – подтвердила Ахтар. – Однако, быть может, у тебя в прошлом есть нечто такое, о чем мы не знаем, или ты просто не захочешь встревать в подобную ситуацию.

Я не хотел подводить преподавателя Болтона и лишать студента честно заслуженного места на нашем курсе.

– Я возьму мальчика в «Асгард-6». Как его зовут?

– Фиан Андрей Эклунд. Я сейчас же пришлю подробности, – сказал Болтон.

Я кивнул:

– А я пришлю вам данные одного из дельтанцев, который мог бы перейти в вашу группу.

Мы обменялись информацией, и преподаватель Болтон отослал прошение профессору Оде. Через несколько секунд она одобрила перевод, а затем выслала исправленные списки групп.

– Мы благодарны за помощь, Даннел, – улыбнулась Ахтар. – Боюсь, профессор Эклунд будет названивать тебе все праздники.

– Ничего страшного, я предпочитаю активный отдых.

Они нажали отбой, и я снова остался один с надвигающейся депрессией, пусть и не такой сильной, как прежде. Студенты 2788 года только ушли, а проблемы с курсом 2789 уже начались.

Я нажал на брелок, активируя багаж, взял со стула теплое пальто и направился в портальный зал. Там отправил сообщение руководству Чикагского раскопа, сообщая, что наш жилой купол свободен. И уже собирался набрать код для Америки-межпланетной, когда снова заверещал глядильник.

Профессор Эклунд!

Я ожидал его через пару дней, когда выйдут исправленные списки, а не через несколько минут, и какое-то время тупо пялился на изображение профессора на экране, раздумывая, к чему такая спешка.

Ему явно сообщили, что его сын перешел в мою группу, но только ради этого он звонить бы не стал. После того, как студента перевели из «Асгарда-7» в «Асгард-8», Эклунд наверняка ожидал еще одного перевода. Он изучил прошлое не только Болтона, но также занялся моим. Интересно, что он такого выяснил.

Я ответил на звонок и вывел голограмму профессора на серую стену портального зала. В результате многолетних путешествий студентов на гибкопласте остались царапины и вмятины, поэтому изображение собеседника получилось искаженным, а кожа и волосы приобрели серый оттенок. Эклунд бесстрастно посмотрел на меня, а потом холодно заговорил:

– Вам сообщили о ситуации с моим сыном?

– Да, вы уже воспользовались угрозами и шантажом. А как собираетесь поступить со мной? Предложить взятку?

– Думаю, продолжу практику шантажа, преподаватель Плейдон. Около четырех лет назад вы на три месяца исчезли. В то время вы состояли в исследовательской группе под началом университетов Асгарда и Кассандры. Если верить записям асгардского университета, с начала октября восемьдесят четвертого до начала января восемьдесят пятого вы проводили исследования в Кассандре. А вот сведения Кассандры утверждают, что в это время вы вели учебный курс в Асгарде.

Хаос, профессор Эклунд очень внимательно изучил мою жизнь, раз заметил эту аномалию в моей карьере. Я думал, как лучше ответить. Он явно не узнал, где я провел эти самые месяцы, а я не хотел его просвещать, поэтому сказал просто:

– Вы меня впечатлили.

– Я и не сомневался. А теперь скажу, как все будет: вы не станете тратить мое время и перекидывать моего сына из группы в группу. Он проведет на вашем курсе одну неделю, а потом вы придумаете предлог отправить его домой.

– Почему именно так?

– Потому что после этого он уже не успеет попасть на другой курс доистории в этом году, и ему останется лишь поступить на основы физики университета Геркулес. Я придержу для него место.

Мне встречались родители, желающие управлять жизнью детей, но никто из них не был таким холодным и расчетливым.

– Зачем заставлять мальчика изучать физику, когда ему нравится история?

Профессор Эклунд лишь отмахнулся:

– У моего сына слишком большой потенциал, чтобы тратить его на историю. Вместо того, чтобы копаться в банальностях прошлого, ему следует изучать науку будущего.

Я постарался скрыть гнев.

– Асгард в секторе Гамма, так что на курсах действует моральный кодекс Гаммы, – продолжил Эклунд. – Вы легко сможете исключить его из-за какого-нибудь нарушения этого кодекса.

– Вполне возможно, – ответил я совершенно без эмоций.

– Значит, мы поняли друг друга.

Профессор нажал отбой, и его изображение пропало. Я постоял пару минут, потом покачал головой, надел пальто и ввел портальный код. По ту сторону оказалось жарковато. Я влился в толпу, сновавшую по первому американскому транзиту, где мне предстояло воспользоваться дальним межконтинентальным порталом и перебраться в третий европейский транзит.