28 сантиметров счастья

– Когда была последняя менструация? – спрашивает она отстраненным профессиональным голосом, и я цежу в ответ:

– Двадцать шестого апреля.

Это крайне унизительно. Все, что происходит сейчас. Еще и этот гад берет меня за руку и ободряюще сжимает. Будто бы действительно заботливый муж, который привел беременную жену на осмотр. Я пытаюсь вырвать ладонь, но пальцы сжимают кисть едва ли не до боли, и я, застонав, замираю.

– Срок небольшой, – ровно продолжает врач, и тянется за презервативами, а я взвизгиваю:

– Нет! Никакого осмотра через… – я запинаюсь, и выдыхаю, – не надо мне пихать ничего между ног. Через живот посмотрите.

– Я могу ничего не увидеть.... – осторожно замечает она, а я мотаю головой.

– Я не позволю. Смотрите так.

Она берет гель, а я задираю свободной рукой водолазку, обнажая живот. Откидываюсь на кушетку и смотрю в сторону, пока мне смазывают кожу мерзким и липким гелем. Приспускают джинсы пониже и мажут внизу живота.

Нервы натянуты до предела, до того, что мне хочется вцепиться зубами в руку маньяка, который задумчиво пялится на мое тело. Какая ирония – одно из первых УЗИ ребенка я делаю в компании отсидевшего за убийство и изнасилование преступника. Вроде бы во всех учебниках по материнству, которые я прочитала за этот месяц, о таком не было ни слова. Обычно там показывали умилительные картинки будущих счастливых родителей, в пастельных уютных тонах, а не прикованную наручниками мать, ладонь которой сжимает рука в шрамах.

К животу прикасается с нажимом датчик УЗИ. А я думаю о том, что если аппарат не заметит во мне ребенка при таком осмотре, то Садаев может от меня отстать хотя бы с темой аборта. Еще бы отпечатки на пистолете восстановить как-нибудь… и моя жизнь вернется в спокойное русло.

Датчик ездит по моему животу, а тишина становится все более и более гнетущей. Я смотрю на хмурого врача. В голове мелькает тревожная мысль: а вдруг что-то с ребенком? Почему она так напряженно молчит?!

– Что там такое? – не выдерживаю я, а она переводит на меня испуганный взгляд.

Глава 15

“Говори уже!” – кричит мое сознание, а по телу прокатывается волна паники, сжимая низ живота. Врач моргает, и снова смотрит в монитор.

– Что-то с ребенком? – шепчу я из последних сил, а она качает головой.

– Как вы себя чувствуете в последнее время? Токсикоз есть? Или, может, необычный упадок сил? – задает она вопрос, а я растекаюсь по кушетке, чувствуя, что вот-вот упаду в обморок.

– Всё есть.

Врач двигает датчиком по животу еще раз и отворачивается к экрану, а я вздрагиваю.

– Срок у вас очень маленький, – она разворачивает экран ко мне и показывает какие-то темные пятна, – необходимо будет сдать кровь на ХГЧ, и обязательно провести скрининговое узи в двенадцать недель. Но сейчас я могу подозревать, что у вас, возможно, будут монозиготные близнецы.

– Это что-то плохое? – вырывается у меня. Я абсолютно пропускаю мимо ушей слово “близнецы”, и только когда врач с жалостью смотрит на меня, до меня доходит…

– О, Боже, – шепотом произношу я.

– Это однояйцевые близнецы, – поясняет врач, – если бы у вас была просто двойня – я бы сразу ее увидела. Но однояйцевых бывает сложно разглядеть на вашем сроке. И не переживайте. Это плохо сказывается на развитии ребенка. Сейчас ваша матка в большом тонусе.

В тонусе не только, похоже, моя матка, но и все тело. Меня будто подключили к розетке, и сейчас мои зубы отплясывали во рту чечетку от стресса. К двойне я как-то не была готова. Все мои знания, которые я почерпнула из книг, ограничивались уходом за одним ребенком. Что делать с двумя – я пока не представляла. Кажется, начинаю понимать, почему у меня только первый месяц беременности, а я уже чувствую себя, как развалина. Постоянная сонливость. Странная тошнота, которую я списывала на стресс – мне казалось, что токсикоз не может начаться так рано.

– Большая редкость, – бормочет врач, щелкая мышкой и продолжая водить датчиком по моему животу, – я вам сейчас сделаю снимки на память.

– С-спасибо, – выдавливаю я, а она дает мне салфетки, чтобы я вытерла гель и убирает датчик. Я кое-как сажусь, кое-как стираю липкую гадость с живота, и поправляю водолазку. Принтер печатает длинную ленту черненьких фотографий, и врач, повернувшись, передает их мне вместе с обычным белым листом.

– Тут еще мое заключение. Вы уже встали на учет в женской консультации?

– Нет, – мотаю я головой, а врач вздыхает. Я поясняю, – в той консультации, куда я ходила, мне предложили прервать беременность из-за возраста. И нахамили.

– Вы можете встать на учет у нас, – врач приподнимает брови, – запишитесь в регистратуре на первом этаже. Придете потом еще раз ко мне на УЗИ.

– Хорошо, – выдавливаю я, слезая с кушетки. Ноги плохо держат, и я медленно иду к выходу, прижимая к груди фото с УЗИ и заключение. Позабыв вообще, о том, что прикована к маньяку наручниками.

Вспоминаю я о нем, только когда чувствую, что наручники натягиваются на руке.