2г0в2н0

– Ничего, как-то да будет. – Я подмигнул глазом. – Жизнь всё равно продолжается. Не одно, так другое.

Дальше ели молча, каждый думал, что же делать? Мы достали до дна, один телефон на двоих, но и тот приходится заряжать каждые два часа, на ноутбуке сломалась клавиатура. Благо я могу писать в тетрадь от руки, мне так даже больше нравится. Пишу я медленнее, чем печатаю, поэтому мысль формируется на бумаге по-другому. Один минус, сводит пальцы и приходится делать перерывы чаще, что тоже тормозит процесс, но куда торопиться, пишу я без всяких обязательств. Почему пишу? Я сам себе постоянно задаю этот вопрос. А ответ прост – это моя дань обществу! Пишу для тебя – читатель. Я могу не писать, так даже проще, это для меня большой труд и выматывающий, особенно в моей такой непростой жизни, но оттого она, видимо, таковой и является, чтобы было о чём рассказать. Вот и рассказываю! Ха-ха!

Доели мы кисло-острую пищу, взяли рюкзаки и отправились, куда глаза глядят. Далеко мы не ушли, сели рядом с памятником на лавочку. На мощённом камнем основании, воздев руки к небу, стоял Тагай Бий, один из родоначальников киргизов и основатель древней киргизской государственности. Он был первым ханом, объединившим правое и левое крыло киргизов. Он сражался с моголами за независимость и веру киргизского народа. Глава Моголистана Саид Хан дважды брал Тагай Бия в плен, во второй раз он провёл в плену десять лет в Кашгарском зиндане. Моголам – потомкам Чингизхана так и не удалось сломить дух киргизского предводителя. Так он и умер в плену, тем самым показав стойкий дух киргизского народа, который не покорился потомкам Темирлана и остался верен своим традициям. Моголы прозвали киргизов – «Лесные Львы Моголистана». На территории нынешнего Узбекистана правил Шейбаани хан, в Кашгаре Султан Саид хан, на территории Казахстана – Мансур хан и только киргизы остались не сломленными на своей территории.

Я не зря написал про Тагай Бия, он истинный герой, о котором слагают легенды, его имя будет жить вечно. Сидя на лавочке в городе, в котором свирепствует коронавирус, да и моё тело страдало, мне хотелось прилечь, голова кружилась, состояние было предобморочное. Рядом сидела Юля и тоже молча смотрела на большущий памятник.

– Звони Максу. – Промямлил я. – Он нам поможет.

Юля достала телефон, нашла его номер и позвонила. Я слышал только то что говорила она:

– Алло, Макс, это Юля… Да, Юля – Диса… Мы в Караколе… Да, придём, ты там, у себя?.. Хорошо через два часа будем…

– Что он говорит?

– Говорит, через два часа будет у себя в кофейне. Будет ждать нас.

– Отлично, тогда к нему и, если что, снимем квартиру ещё раз на ночь.

– Да, давай.

Мы посидели ещё немного у ног великого и стойкого хана, изваянного из камня, скурили по сигаретке, залезли в лямки рюкзаков и направились к Максу. Прошли мимо деревянной церкви, на воротах висел амбарный замок и наклеен лист бумаги с надписью: «Церковь закрыта на карантин в связи с пандемией коронавирусной инфекции».

– Неужели, Юля, это всё и взаправду происходит? Я до сих пор не могу осознать этого.

– Да, Денис, происходит. Этого никто не осознаёт.

– Когда это всё закончится? Или не закончится? В любом случае мы не вернёмся к прежней жизни.

– Вот мы уж точно не вернёмся.

– Как же тяжело стало существовать. Мы и раньше-то не могли расслабиться, а оказывается жизнь до пандемии была просто сказкой.

– Да, хочется вернуться во времени и заново всё прожить.

– Зато сейчас мы можем изменить свою жизнь и когда всё откроется, начать действовать.

– А если не откроется?

– Тогда это апокалипсис. – Я ухмыльнулся. – И пофиг, что будет дальше.

Мы обогнули церковь, прошли вдоль кирпичного забора и направились в сторону Каракольского ущелья, стараясь по памяти найти кофейню Макса. Мы у него были всего два раза, когда проезжали через Каракол.

Кофейню он построил из двух контейнеров, сорокатонников, вскрыл им по одной боковой стенке и этими же стенками заварил крышу. Получилось довольно большое пространство, в котором он разместил прокат лыж на зимнее время и небольшую кофейню без столиков, в углу находилась миниатюрная стойка из спила. На плоской крыше Макс сделал мансарду, застелил искусственным газоном, как на футбольном поле. Рядом, огороженная забором у него была небольшая территория, на которой стояла юрта.