3 ангела и половинка (СИ)

- Еще как возможно. Все допустимо в стране Гелиус. Мне самой с трудом удалось убежать от ее жителей. Да и то, с огромной расплатой – потеряла единственную дочь. Ах, как же это было давно.

- Бабушка, как вы узнали, что мы направляемся в Гелиус? – все же надеясь, что это подлог, подстроенный моим отцом.

- От вас издалека несет духом того человека, за которым вы следуете, ее жителя. А ее запаха я никогда уже не перепутаю. Сгнившая плоть, вонь. Горечь во рту. Полное отвращение. И глупое разочарование в душе.

Я, не попрощавшись со старушкой, схватила Квенсента за руку, и как можно скорее и дальше утащила от этого места.

Он меня остановил.

- Да постой же!

Я заставила остановиться ногам, которые бежали бы и бежали, чего-то напугавшись.

- Ты напугалась? – спросил он.

Квенсент меня раскусил. Он меня всегда умел щелкать, словно орех щелкунчик.

- Нет, - соврала, отведя голову в сторону, - Мы продолжаем идти вперед.

- И куда же?

- На поиски Микиэля. А после, вместе в Гелиус.

- А как же слова той старухи?

- Ложь! Все ложь! Очевидно, она все врала.

- А как же узнала о нас?...Может провидица?

- Еще чего? Яблоневая торгашка. Разве не ясно, - ее отец подослал. Он всех на рынке знает. Вот попросил сделать милость. Ни получит милость! Особенно, от меня, - тряхнула рюкзаком, - Так, все, вперед.

Мы отправились пешком, что очень горевало Квенсента, потому что ему пришлось покинуть его любимицу молочно-шоколадную на цвет лошадь Анабэль, о которой он мог разговаривать дни напролет. Она была ему очень дорога. Она жила на конюшне господина Хаккера, и, каждый день, он к ней приходил, и очень сожалел, что у себя держать не мог.

Под конец улетучующегося дня, нам все же удалось отыскать след Микиэля. Он тянулся в центральном парке Аурика.

Усталые и валившиеся с ног, изучившие весь город, мы увидели знакомый силуэт, выходящий с театра. Я не дождалась, пока очередь покидающая театр через главные двери не разойдется окончательно, нагнала быстроты и со всей силы и духа набросилась на мужской стройный силуэт, повалила на пол, пригвоздив собой.

- Ты где был? Мы испепелили шагами весь город в твоих поисках, - сказала я силуэту, оказавшемся никем другим, как Микиэлем.

Он был очень удивлен нашему появлению. А, особенно, мне, лежащей на нем, смотря всплошную лицо в лицо.

- Что вы здесь делаете? – растерялся он.

- Это мы хотим у тебя спросить, - отозвался Квенсент, подовая на удивление с приветной улыбкой руку Микиэлю, когда я с него скатилась и поднялась на ноги.

- Решил последний раз сходить в театр. Последний раз на последнее выступление «Чайки в круговороте любви», прежде чем покинуть вашу страну.

- Почему ты решил покинуть Лаурентиду, уйти с дома Немфеи, ни сказав нам, ни слова? - толкнул сильно его в плечо, сказал Квенсент, сменив приязнь на сердитость, - Мы же за тебя беспокоились.

- Я не думал…Просто, - опустил виновато голову.

- Просто? – агрессивно.

Видно, Квенсент настолько уже устал за день в поисках «этого» предмета, что наконец-то его найдя, решил высказать все и прямо в лицо. Чтобы прежде не баловался.

- Мы хотим пойти с тобой, - улыбаясь мягко, сказала я, тряхнув рюкзаком, взявшись покрепче за ремешки рюкзака.

- Почему вы…, - не понимая, растерялся Микиэль.

- Все нормально…Просто, мы твои друзья, - сказала я.

- А как же, - ударил уже более мягко по плечу Микиэля, подтвердил Квенсент.

- Тогда…Я не знаю, что и сказать, - улыбнулся Микиэль.

- И большого спасибо хватит, - подсчитал цену благодарности Квенсент.

Я молча кивнула головой с улыбкой, соглашаясь.

- Бо-бо-большое спасибо, - застенчиво, сказал Микиэль.

- То-то же, - расхохотался Квенсент, положив руки на ремешки рюкзаки и выпрямился.

Мы поддержали и расхохотались также.

Путь к Гелиусу пролегал через гору, находящуюся в левой стороне от города. Ту самую, на которую мы поднимались с Квенсентом для поисков изумрудов. Но, она была из не малых и тянулась ни на метр, и ни на километр, и к тому же, мы пошли в другом направлении. И чем далее и выше поднимались, а нужно было подниматься вверх, преодолевая кручины, неровности, скалистые бугры и обрывы, я думала, что это для меня хорошая на будущее тренировка. В горы я поднималась не впервые, но не на слишком высокие масштабы, да и была не альпинистом, а скажем так, горным путешественником, как и сейчас мои спутники. И чем выше мы поднимались, тем резче ощущали разницу между горной и жительской местностью: воздух, природа, климат. Я уже и жалела, что и оделась настолько легко. Нужно было одеваться по-зимнему сезону, а не в плащ с капюшоном черного цвета. Хотя он и задерживал часть холода, замораживающего мгновенно до самых прожилок.