3-единство счастья

Что из сказанного следует? Прежде всего то, что русский человек качественным образом различает дурость и дурачество, дураков и дурачков. Дурость – это выражение скудоумия, а дураки – те, кто скудоумием страдают. Дурачество – это игра, шалость, ребячество. Дурачок с легкостью преодолевает, казалось бы, непреодолимые препятствия и решает невыполнимые задачи, при этом, как уже говорилось, рассчитывает в своей деятельности не столько на собственные силы, знания, умения, сколько на внешние чудодейственные факторы, в конечном счете обеспечивающие ему удачное завершение сказочных проектов, будь то строительство хрустальных мостов, обретение вожделенной Марьи-царевны вкупе с царством-государством, доведение до погибели Кощея бессмертного и др. Тяжелый труд, направленный на созидание, для дурачка абсолютно несвойственен, у него все получается легко и мгновенно: «По щучьему велению, по моему хотению». Кстати, и отношение к праву на собственность у нас качественно отличается от заморских традиций. Ведь не зря говорят, что «европеец ворует, когда нельзя купить, а русский покупает, когда нельзя украсть».

Созидание, накопление, торговля не то что отрицаются в русской культуре, но абсолютно точно не рассматриваются в качестве приоритетных направлений жизнедеятельности. Вспомните пушкинское: «Там царь-Кощей над златом чахнет». Экспроприация Кощеева злата, равно как и заморских яблочек чудодейственных и прочих дефицитных для Руси-России товаров, воспринимается не как нарушение закрепленного законом порядка, а как пример восстановления справедливости, выраженной формулой «отнять и разделить», проявление личной доблести и удачливости Дурачка, сумевшего объегорить чужестранного недоумка. Кстати, и недоумков этих мы привыкли называть одним словом – немцы, в смысле, не наши, а чужие, непонятные, немые. А все, что русскому человеку непонятно и чуждо, по определению враждебно (что русскому – лекарство, немцу – смерть), а с врагами, как известно, разговор короткий. И кто врага ненавистного, немца непонятного изничтожит, а имущество его совершенно законным, с нашей точки зрения, способом, присвоит, тот и есть самый что ни на есть настоящий герой, причем как сказочный, так и вполне себе реальный и очень даже современный. Вот именно на таких героях и их героизме стояла, стоит и, как представляется, еще долго стоять будет русская земля. Это и есть та самая великая военная тайна, которую знал другой сказочный герой – Мальчиш-Кибальчиш и которую так и не смогли раскрыть злобные Буржуины и их приспешники – Плохиши. А если так, то салют Мальчишу! И пусть дальше земля русская рожает побольше Иванушек-дурачков, поскольку с ними нам все нипочем: и бездорожье наше, и разгильдяйство, и дураки разные. Авось, все напасти преодолеем, птицу удачи как следует попросим, а надо, так и припугнем, за нами не заржавеет. Верю – «будет людям счастье, счастье на века», ведь «у Советской власти (и у Российской тоже) твердая рука». Вот так-то. За яблочками, что ли, в соседний сад сбегать, там они точно слаще моих будут.

Слава героям

«Когда страна прикажет быть героем, у нас героем становится любой», пелось в Марше веселых ребят, благодаря которому и которым в стране советов жить с каждым годом становилось «лучше и веселей». Молодому государству была нужна собственная история и собственные герои. «Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд». Сказано – сделано, из золотого драгметалла были отлиты и учреждены в качестве символов советского геройства две звезды – Героев Советского Союза и Социалистического труда. Воины и труженики, совершившие военные и трудовые подвиги, получали вожделенные звезды и звания героев. Появилась традиция присвоения звания «Герой Советского Союза» посмертно. Несколько позже к званию Героя стали представлять не только людей, но и города. Потом стали «давать героя» по «совокупности заслуг» и в связи с юбилеем. В общем, произошло по Черномырдину: «хотели, как лучше, вышло, как всегда».

Кто же такие герои, можно ли стать героем случайно, так ли уж просто быть героем и можно ли героем перестать быть?

Попробуем разобраться. Начнем с того, что в русском языке словом герой в зависимости от смысловой нагрузки может обозначаться любой значительный персонаж повествования: герой романа или повести, положительный и отрицательный герой, в конце концов, герой-любовник. В таком понимании все мы в той или иной степени являемся героями. Обидно, конечно, услышать в отношении себя «Ты не герой моего романа», но можно успокоиться тем, что романов много, не в этом, так в другом место для меня как для героя найдется.