3 в 1

И вот ужин закончился, а костер остался. Проводник куда-то удалился, и его все еще не было. Пошел спать уставший Арго. За ним ушел Лис. Норд сослался на то, что завтра рано вставать и тоже пошел спать. Остались только Южанин и Кэт.

Южанин смотрел на костер и небо. Такое настроение, какое было у него сейчас, возможно только на природе. Огромный небосвод светился звездами такой яркости, какой не бывает в городе. Глядя на это небо, становились понятны все мистические переживания, которые испытывали древние, глядя на него.

А вот костер! Разве это не первобытная магия в ее чистом виде? Разве это не живое существо, только другого порядка, чем люди? Ведь разводить огонь, пожалуй, было самым настоящим волшебством. Он согревал, нес уют. А круг света, созданный им, наверняка казался древним чем-то вроде волшебного щита в мире хаоса и ночи. Да что там предкам, он и ему казался какой-то защитой от того, что может скрывать ночная тропа.

– Ну, расскажи мне что-то, – Кэт прервала его размышления.

Она поежилась от холода и смешно вжала голову в плечи.

– Что? – ответил Южанин. – Если хочешь заткнуть человеку рот, то нет ничего лучше, чем попросить его «расскажи что-нибудь». Сразу начинаешь задумываться: «А! Что же мне рассказать ей? Что же?!» И все. А до этого лилось как-то само собой, так, что не остановить.

– Так уж и лилось? Что-то я не заметила. Ну, не знаю. Что ты обычно рассказываешь барышням в таком случае?

– В каком таком?

– Ну, представь, что мы сидим не возле костра, а в каком-нибудь баре. Ты пригласил меня на свидание и теперь должен развлекать. Придумай что-то, ты же умный.

– С чего ты взяла, что я умный? Впрочем, хорошо, я попробую.

Он помолчал немного и заговорил.

– Однажды, когда я был еще совсем маленьким, мой дядя сыграл со мной злую шутку. Ну, это я, конечно, преувеличил, насчет злой. Но случай этот мне запомнился. «Из чего сделан автомат?» – как-то спросил я его. Мне было лет пять. «Из томатов» – ответил он. Я не знал тогда, что такое томаты. Не знаю, как так получилось, может это все потому, что страна у нас была милитаризированная? Но я отчетливо помню, как тот же самый вопрос задала воспитательница в детском садике: «Дети, а из чего сделаны автоматы?» Нормальный вопрос пятилетним детям, да? Я, конечно, поднял руку и ничуть не сомневаясь, ответил: «Из томатов». Помню, она очень смеялась. А мне вот было не смешно. А тебе смешно?

– Ты знаешь, нет.

– Эх, я так и думал.

– К чему ты это мне рассказываешь?

– Не знаю. Просто рассказываю семейные байки. Тебе не интересно?

– Интересно. Продолжай.

– Ну, а почему ты не спрашиваешь меня о том, кем я работаю? Я как-то заметил, что при знакомстве женщины задают этот вопрос сразу после «как тебя зовут?». Это потому, что тут на тропе традиция такая? Не спрашивать?

– Нет. Просто я считаю вопрос о профессии и заработках нескромным. Я, например, не зарабатываю много. Мне кажется, если ты захочешь, то сам расскажешь.

– Ну, девушкам и не надо много зарабатывать. Другое дело для нас, мужчин. Для нас маленькая зарплата это – действительно травма.

– Почему это? Ты считаешь, что мы не можем много зарабатывать? Ты шовинист?

– Совсем наоборот! Я считаю, что женщины – существа высшие. И им не положено заниматься такими вещами. Для этого есть мужчины. Которые, что-то вроде полезного домашнего животного.

– Это что, акт мужского самобичевания? Да и не похожи что-то вы на домашних животных.

– «Домашнее животное» – это не оскорбление. Мы пушистые, добрые и ласковые. Нас любят. Но мы должны давать молоко. Иначе нас могут заменить.

– А мне всегда казалось, что наш мир более мужской, что ли.

– О, нет! Не начинай. Это распространенное заблуждение, которое навязывают нам женщины. Но на самом деле нами руководите вы. Просто более тонко.

– Ладно, тогда давай я тобой немного поруковожу, – с улыбкой сказала Кэт. – Не пора ли нам спать? Я уже расстелила свой спальник в нашем шалаше.

– В нашем? Но теперь-то, ты можешь спать в отдельном комфортабельном шалаше?

– А мне хочется с тобой. Так теплее. Приходи минут через двадцать. Я пока приготовлюсь ко сну.

С этими словами она встала и направилась в сторону шалаша. Подождав положенный отрезок времени, Южанин тоже пошел спать. Когда он залез в шалаш, Кэт уже лежала, завернувшись в спальник. В темноте не было видно, спит она или нет.

– Можешь подвинуться ближе? – попросила она его, когда он, наконец, улегся.

– Хорошо, – ответил он.

И когда пододвинулся, почувствовал, что Кэт привстала на локте. Затем ощутил прикосновение волос к своей щеке. А в следующее мгновение его губы стали неотъемлемой частью ее губ.

День третий.

Южанин проснулся, когда Кэт еще спала. Он попытался высвободить руку, на которой лежала ее голова. Но вышло у него не очень удачно. Кэт проснулась, а он как раз этого не хотел.

– Ты уже встаешь? – спросила она сонным голосом. – Ну, что? Я не очень красивая с утра?