30 чашек кофе

Они проваливались глаза в глаза. Знакомые слова зеркалили друг друга, вспышки воспоминаний отражались в их взглядах.

— Ты — та моя девушка-пламя. Притягательная. Дала почувствовать себя живым, как огонь.

— Ты… — она зажала рот, и, если такое было возможно, еще шире раскрыла глаза. — Ты выбрал по-настоящему СВОЮ дочь.

Они стояли оглушенные, опустошенные и наполняемые заново.

Она накрыла его затылок, провела вниз, зарылась в волосы и прижала подушечку большого пальца в преддверии шеи….

Три года назад

— Насть, тебе исполняется 30 лет! Давай уйдем в отрыв. Вместе, — Светка умоляюще сложила ладони.

Она сжала руки подруги.

— Не обижайся, пожалуйста, но я хочу сменить обстановку и побыть наедине с морем.

Она уехала на пять дней на юг. Одна. Не было настроения подстраиваться под кого-то, даже под всепонимающую Свету. Уехала не думать, не анализировать, просто идти на поводу у своих собственных желаний. Прогуливаясь по набережной поздно вечером накануне дня рождения, увидела большую афишу, приглашающую тридцатого июня на вечеринку-маскарад, без конкретной тематики, но с обязательными условиями: маска должна закрывать половину лица, волосы скрыты, на руках перчатки, красный и черный цвета.

Времени было в обрез, но она загорелась идеей. Обшила вручную шапочку для душа красной тканью и приваяла к ней черную вуалетку. Алая блузка с длинными рукавами, красная длинная юбка-плиссе — она не носила их вместе, но тут было без вариантов — и черные босоножки. Перчатки выпросила у бабульки на рынке, торгующей кружевом и садовыми дарами — чёрные, ажурные, полупрозрачные. Черная карнавальная маска с прорезями для глаз, прикрывающая брови и нос. Нанесла очень яркий макияж: вычерненные глаза, сливающиеся с маской, и красные губы.

Сначала она выпила любимую Маргариту, наблюдая от барной зоны за колышущимися красно-черными волнами танцующих. Влилась в их поток и ловила ритм, прикрывая глаза и позволяя мелодии вести себя. Всё, что было вне круга движущихся вокруг людей, потеряло значение. Время исчезло, мысли испарились. Было легко и невозможно хорошо.

В какой-то момент она просто поняла, что её кружат, направляя руку вверх и придерживая за талию. Отметила, что он был полностью в черном, джинсах и свободной рубахе, с узкой черной маской, в черной бандане, надвинутой низко на лоб и одним краем перекинутой через нижнюю часть лица и заткнутой под ухом. Она улыбалась и следовала за ним, наслаждаясь их прочувствованной слаженностью. Желание разрасталось, они потянулись друг к другу, оказались в темноте кулисы. Она зацепилась и порвала перчатку на большом пальце. Проникла под узел банданы, провела по его шее, ощутив на стыке под волосами кривую складку кожи.

— Ты здоров? — шепотом на ухо.

— Да. Ты?

— Да.