30 секунд до рая. Сборник миссионерских рассказов

– На самом деле, желание, чтобы справедливость восторжествовала, а виновный был наказан, живёт в нас во всех. Но, подумайте, то, что касается больших грехов, и маленьких касается. Только наказание меньше. Всякий грех огромный, глобальный, может быть против целой нации или же бытовой случай: просто подумал про кого-то плохо, криво посмотрел – всё это достойно наказания. В Библии сказано очень строго: «Возмездие за грех – смерть», и смерть не просто – раз, и отключили человека, а вечные муки в аду. С одной стороны это сурово, но Бога нельзя было бы назвать святым и справедливым, оставь Он преступление без наказания. С другой стороны таковы естественные последствия любого греха. Взять розетку. Не важно, я один палец засуну туда или весь в трансформаторную будку залезу. Меня так и так током шандарахнет. Правильно? Это естественное последствие того, что я соприкоснулся с электричеством. Так же и грех. Суть здесь не в строгости Бога, что он за всякую чепуху спешит в ад отправить, нет. Просто грех оскверняет человека, и он уже не может войти в святой рай. Близость Бога его не радует, а обжигает. Всё равно как солнце, желанное для только что приехавшего на курорт туриста, болезненно переносится людьми, имеющими на коже ожоги.

До сих пор были плохие новости. Сейчас я скажу хорошие. Евангелие – это ведь слово греческое, оно переводится – «хорошая новость». И она заключается в том, что… я зачитаю: «Он (Христос) грехи наши Сам вознес телом Своим на древо (то есть на Крест), дабы мы, избавившись от грехов, жили для правды (в смысле, для праведности)». Что это значит? Наказание, о котором мы говорили, и которое мы действительно заслужили, Божий Сын взял на Себя и ад нам теперь не угрожает, если, конечно, мы уверовали во Христа и на самом деле покаялись. Но главная цель Христа не просто спасти нас от ада, а чтобы мы избавились от грехов и начали совершенно новую жизнь, праведную жизнь в гармонии с Богом! Своёй смертью и воскресением Он сделал это возможным.

– Я как-то в больнице лежал, и привезли моего знакомого, – вдруг, словно проснулся бывший слесарь низкорослый дядя Тагир, на протяжении всего застолья тихонечко сидевший возле двери и мирно попивавший чаёк, словно всё, сказанное здесь ранее, нисколько его не касалось. – Обе его руки вот так вырваны, лицо обгорело. Заменял он газовый баллон, и что-то там случилось, тот взорвался. Теперь операция, туда – сюда. Я ещё пацаном был, а понимал – Божье наказание ему будет. Зачем он меня после школы избил? Говорит, овечку ихнюю я отравил. Как я могу отравить? Вот, Божье наказание ему.

– Дядя Тагир, позвольте, но разве не все мы грешные? Разве только тот человек достоин наказания Божьего? Вы что же никогда не грешили?

– Грех? Я не старался. Нет, я наоборот это… защищал, успокаивал, если кто дрался.

– Понимаю, мы все не стараемся. Дядя Тагир, грехи разные бывают. Это и гордость, и тщеславие, да всё что угодно – осудил кого-нибудь, оклеветал, накричал.

– С моей стороны, я не старался ничем абсолютно…

– Значит, вам Христос не нужен, – раздражённо кинул Андрей.

– На земном шаре нет такого человека, который не согрешил, – вмешался дядя Макар, тряся седой шевелюрой и правой рукой, что свидетельствовало и о его раздражении. – А ты задаёшь вопрос: «Грех был или нет?»

– Я не к тому чтобы обвинить человека, – возразил Андрей. – Я сам грешен. Вы как будто бы не слышали ничего из того, что я говорил.

– Я не старался. Наоборот… – продолжал оправдываться дядя Тагир, уже не радостный, что вообще ввязался в общий разговор. – По-моему, я правильно понял Божье наказание его.

– Все вы знаете, какой страшной смертью умер Христос. Как Его распинали на Кресте, как до этого издевались. А попробуйте представить, что это вы вбиваете гвозди в Его руки.

– Ой, не дай Бог! Ещё приснится, – испугалась бухгалтер Галина Семёновна.