300 лет российской морской пехоте, том I, книга 1

«На смотру, подъехав на белом коне к славному Балаклавскому батальону, грозный государь, пораженный воинственным видом, огненными глазами и черными усищами балаклавцев, воскликнул громовым и радостным голосом:

— Здорово, ребята!

Но батальон молчал. Царь повторил несколько раз свое приветствие, все в более и более гневном тоне. То же молчание! Наконец совсем уже рассерженный, император наскакал на батальонного начальника и воскликнул своим ужасным голосом:

— Отчего же они, черт их побери, не отвечают? Кажется, я по-русски сказал: „Здорово, ребята!“.

— Здесь нет ребяти, — ответил кротко начальник. — Здесь все капитаны.

Тогда Николай I рассмеялся — что же ему оставалось еще делать? — и вновь крикнул:

— Здравствуйте, капитаны!

И храбрые листригоны весело заорали в ответ:

— Калимера (добрый день), ваше величество!».

Рядовой Балаклавского греческого пехотного батальона. 1830–1856 гг. Раскрашенная литография из «Исторического описания одежды и вооружения Российских войск…». Часть XXX. Лист № 1310. (ВИМАИВиВС).

Николай I отметил в батальоне «отличный порядок, устройство и знание службы», наградил офицеров чинами и орденами и пожаловал 20 тысяч рублей на обмундирование солдат. В мае 1842 г. две роты батальона были отправлены в Отдельный Кавказский корпус для несения постоянной службы в Новороссийске. Эти роты участвовали в экспедициях против горцев и представляли наиболее боеспособную часть батальона, фактически являясь действующими по отношению к поселенным ротам в Крыму. К 1844 году в Балаклаве и принадлежащих батальону 7 деревнях проживали 890 душ мужского пола и 675 женского, которым принадлежали более 11 тысяч десятин земли. Жизнь греков сохраняла полувоенный уклад. Вся полицейская власть находилась в руках батальонного командира. По очереди назначался дежурный по батальону офицер, который разбирал маловажные распри. Существовал также словесный суд из уважаемых стариков для разбора мелких претензий. Уголовные дела над военнослужащими решались военным судом, а над женщинами — общим гражданским.