300 спартанцев. Битва при Фермопилах

В следующий миг Дафна увидела Евбула, который вышел из переулка, ведущего к герусии. Своего коня Евбул вел в поводу. Рядом с конюхом шел Булис в нарядном длинном гиматии. Оба направлялись к храму Мойр, возле которого был назначен сбор гонцов. От храма Мойр начинается улица, ведущая к мосту через реку Эврот, за которой пролегает дорога, уходящая к горному хребту Парнон. За этими горами лежит Кинурийская долина.

– Нельзя ли поживее, уважаемый! – сердито проговорила Дафна, обращаясь к Булису. – Солнце уже высоко.

– Прости, Дафна. – Булис протянул ей тонкую кожаную полоску с нанесенными на нее буквами. – Это донесение передашь в руки царю Леотихиду.

– Долго же эфоры сочиняли столь короткое послание, – усмехнулась Дафна. – Только зачем оно? Разве Леотихид не поверит моим словам о том, что Спарта в опасности?

– Так надо, Дафна, – нахмурился Булис. – Не тебе обсуждать действия эфоров.

– Ну, разумеется! – неприветливо бросила Дафна, ударив пятками в лошадиные бока.

Худощавый загорелый Евбул легко вскочил на широкую спину своего длинногривого жеребца, устремившись вслед за Дафной, которая во весь опор мчалась по улице, идущей под уклон. Прохожие при виде лихой наездницы опасливо жались к стенам домов. Многие узнавали Дафну и махали ей руками.

Ксанф с кряхтеньем взобрался на лошадь и кое-как заставил ее перейти с шага на небыстрый вихляющий галоп. Его распирала гордость от осознания того, что эфоры доверили ему столь важное дело.

Выбравшись из города, Дафна была вынуждена умерить бег своего скакуна, так как Ксанф на своей смирной лошадке постоянно отставал от нее. Дафна изливала на художника свое раздражение, называя его неженкой, растяпой и выскочкой, неприспособленным к трудностям. Ксанф угрюмо помалкивал, дабы не раздражать Дафну еще сильнее.