300 спартанцев

   - Разумно ли я поступаю? — спрашивал сам себя Демарат. — Доверить свою жизнь презренному илоту, который ненавидит меня и предаст без промедленья! Впрочем, он слишком глуп, чтобы понять, что от него будет зависеть моя жизнь. И труслив к тому же, как все илоты. Он побоится ослушаться меня. Кроме того, он жаден и польстится на награду. Рабы предпочитают иметь верную награду в руках, чем рисковать, рассчитывая на большее, как поступают только свободнорождённые эллины. Жадность и трусость рабов всё же превосходят их ненависть к нам. Ещё я обещал сделать его старшим. А рабы ничего гак страстно не желают, как властвовать над себе подобными. Но всё же это очень рискованно.

Он взял вощёную дощечку и начал писать по воску заострённой палочкой для письма. Закончив, он связал дощечки вместе и запечатал.

Демарат снова задумался, затем решительно распечатал дощечки и поспешно стер надпись с вощёной поверхности. Подумав ещё немного, он соскрёб весь воск с дощечки, взял один из персидских кинжалов, острых, как бритва, и концом его процарапал на гладкой поверхности дощечки своё сообщение — о готовящемся нападении персов. Затем надпись поверху залил воском, предварительно растопив его, и снова запечатал письмо своей печатью. Он, правда, засомневался, смогут ли в Спарте понять его хитрость, но решил положиться на догадливость своих соотечественников. Во всяком случае, другого способа известить их у него не было.

Едва он закончил, вошёл Лапид. Демарат вручил ему письмо, деньги и охранную грамоту, которую приказал раздобыть Фамасию, обеспечивающую самый благоприятный режим на царских дорогах. Лапид немедленно отправился в путь.

Между тем Ксеркс готовился к походу. Казалось, вся Азия пришла в движение, вооружаясь против крошечной Эллады. Одни народы должны были снаряжать корабли, другим надлежало выставить пеших воинов, третьим — конницу, четвёртым — продовольствие и снаряжение. Кампания планировалась тщательно. Ксеркс и его военачальники старались предусмотреть все неожиданности, учитывая печальные уроки прошлого. Трагедия, постигшая персидский флот у афонских берегов ещё в царствование Дария, оставила глубокий след в сердцах персов. Ведь тогда из-за внезапно обрушившегося порыва северо-восточного ветра погиб почти весь царский флот — триста кораблей разбилось об афонские скалы. В волнах погибло двадцать тысяч человек. Причём гибель их была ужасна. Часть их потонула, часть замёрзла в воде, а большинство пожрали хищные рыбы, которыми изобилуют афонские воды. Поэтому решено было больше так не рисковать. Ещё Дарий, готовясь к войне, велел прорыть афонский канал в районе узкого перешейка, соединяющего полуостров с материком. Теперь эти работы спешно возобновились. Бичами сгонялись сюда разные народы. Жители самого Афона также должны были помогать в работах. Одни работники приходили на смену другим. Работы велись без перерыва — и днём и ночью. Знатные персы Бубар и Артахей, поставленные руководить этими работами, установили такой порядок: разделив на отдельные участки предполагаемый канал, они распределили их между разными народностями, обозначили прямую линию по канатам и все одновременно начали копать.

Демарат пытался объяснить, что это бессмысленная трата сил, что можно было с гораздо меньшими усилиями перетащить суда через перешеек волоком, но Ксерксу нужны были грандиозные свершения. Теперь, когда было решено отправиться в поход, он увлёкся этой затеей. Ему нравилось, что по одному его мановению огромные массы людей пришли в движение. Ему хотелось, как подлинному богу, повелевать стихиям, покорить и саму природу. Уже в Вавилоне проявилось это непомерное властолюбие юного царя: после взятия мятежного города, он повелел изменить русло Евфрата. Царская диадема совершенно вскружила ему голову.

Тем же строительным бригадам было поручено построить мост через реку Стримон, которая служила восточной границей Македонии. Для финикийцев и египтян было специальное ответственное задание: им предстояло возвести понтонный мост через Геллеспонт. Этому предприятию Ксеркс уделял особое внимание, веря в оракул, представленный ему Ономакритом. Египтяне и финикийцы должны были заготовить достаточное количество волокна сирийского папируса и белого финикийского льна для изготовления канатов, которыми предполагалось скреплять понтонные мосты. Кроме этой задачи на тех же финикиян и египтян было возложено строительство продовольственных баз в пяти опорных пунктах по дороге от Геллеспонта до Македонии, чтобы войско не испытывало нужды ни в чём. Со всех концов государства в эти житницы стали доставлять муку и масло.

Между тем сухопутные войска со всех концов необъятной персидской державы стекались в городок Криталлы, что находится в Каппадокии. Именно гам было назначено общее место сбора. К весне городок наполнился множеством военных. По всем окрестностям расположились лагеря самых разных азиатских народов, так что этот крошечный городок на несколько недель превратился в миниатюрный Вавилон, в котором оказались перемешаны множество племён.