300 спартанцев

   - Ты права, моя дивная, прекрасная царица. Клянусь, ты не услышишь от меня слов любви, пока не окончится наш поход. Но знай, пока бьётся сердце Ксеркса, оно принадлежит тебе, бьётся для тебя, оно полно одной тобой. Эту печаль я буду носить в себе. Больше я не потревожу твой покой. Прости, если глаза мои будут выдавать мои чувства. Им я не могу приказать не восхищаться тобой, потому что на земле не рождалось женщины более достойной, отважной и царственной. В детстве моя нянька, гречанка благородного рода (её похитили пираты и продали к нам, во дворец), рассказывала мне много ваших историй, стихов и басен. Я любил слушать её — иногда целыми часами. Однажды она прочитала стихи какой-то вашей древней поэтессы. Кажется, её звали Псапфо. Одни строчки меня поразили и навсегда засели в памяти. Точно я не вспомню, но смысл был такой: «У меня есть девочка, золотому цветку подобная, её не стоит и вся обширная Лидия». Я был ещё мальчишкой и подумал тогда — что за чепуха! Какая-то девчонка и богатейшая из наших провинций! Разве можно это сравнивать? Я сказал это своей няньке. Она улыбнулась и ответила: «Ты пока мал, царевич, вот вырастешь, тогда вспомнишь мудрую Псапфо». Она оказалась пророчицей, моя нянька, теперь я знаю, что есть женщины, за которых не только Лидию, но половину персидской державы не жалко отдать.

   - Но не честь! — прозвенел голос Артемисии. — Честь дороже и Лидии, и персидской державы, и прекрасной женщины.

Луна зашла за тучу. Артемисия быстрой тенью скользнула в темноту и там растаяла. Царь остался один. Он долго ещё в сумерках смотрел на звёзды. Сейчас он взвешивал на весах — любовь и воинскую славу. Может быть, бросить всё, взять в жёны Артемисию и жить, наслаждаясь любовью и покоем. Пожалуй, он бы так и сделал, если б мог. Но нет! Поздно. Теперь он не мог остановиться, слишком большие силы были разбужены и приведены в действие. Остановить или затормозить их ход было не в его власти при всём его могуществе. В ушах его ещё звенели последние слова царицы: «Честь дороже и Лидии, и персидской державы, и прекрасной женщины».

   - Прощай, любовь моя, — прошептал он.

В эту звёздную ночь в Сардах Ксеркс познал, что не всё доступно владыкам, цари тоже не свободны от муки безнадёжной, неутолимой любви.

Глава 7 Тайна Артемucuu

Со смутным чувством Демарат пришёл в отведённые ему покои. Артемисия поразила воображение не только Ксеркса. У спартанца также не выходила из головы эта необыкновенная женщина. Её свободная уверенность, царственность, необычная манера держаться, исполненная достоинства и вместе скромности, глубоко взволновали его. Одно мучило Демарата: почему она, бросив семью, отправилась воевать против греков, возглавив поход лично. Никто не принуждал её к такому шагу. Это было её добровольное решение. Если бы она отправилась воевать за свободу эллинов, тогда бы он готов был преклониться перед ней как перед самой выдающейся женщиной всех времён. Он смутно догадывался, что какие-то исключительные причины, которые она от всех скрывает, побудили её отважиться на такой шаг. Демарат решил, что он не успокоится до тех пор, пока не дознается, в чём дело. Поэтому на следующий день он отправился с визитом к Галикарнасской царице.

Она приняла его в портике в саду. Под навесом, увитым виноградом, стояло ложе с подушками, которое было приготовлено для неё по персидским обычаям. Однако Артемисия распорядилась принести два кресла с низкими спинками.

   - Приветствую тебя, достойная царица Галикарнасса, — поздоровался Демарат.

   - Для меня большая честь принимать спартанского царя, — ответила она любезно, жестом приглашая занять место в кресле напротив себя. Рабы тут же принесли столики с фруктами, десертом, кубки и прохладительные напитки.

   - Бывшего царя, — поправил Демарат.

   - Бывших царей не бывает, — внушительно сказала она. — Я наслышана о твоих злоключениях, о них говорит вся Эллада. Твои граждане обошлись с тобой несправедливо и немилосердно.

   - Это не их вина, коварство Клеомена и Левтихида лишило меня власти. Эфоры и граждане поверили ложному оракулу, который дала пифия.

   - Где были глаза у твоих граждан? Разве всякий, взглянув на тебя, не увидит тотчас признаки царского рода?

   - Так или иначе, такова воля богов, значит, мне нужно быть там, где я есть. Не по доброй воле отправился я в путь.

   - Разве ты не хочешь отомстить своим гражданам за оскорбление? Разве не это твоя цель? — спросила царица.