32--80 Сборник детективов про Ника Картера

— Ерунда, — фыркнул Карак. "Это все ложь. Все еще . .. » Горькие глаза его странно заблестели, и он медленно начал улыбаться. Это была некрасивая улыбка. Он нагнулся, подобрал серую меховую шкуру и мучительно сжал ее в руке. — Хочешь этот мех? Ладно, приди за ним. Я не хочу, чтобы вы были рядом с Софией или Падрой, на случай, если это ваша уловка, чтобы дискредитировать меня. Это вероятно, был его трюк. Он выглядел достаточно хитрым, чтобы сделать что угодно. Но я подошел к нему и был почти на расстоянии вытянутой руки, когда он сказал мне остановиться. Затем он бросил шкуру к моим ногам. Я схватил её и быстро провел пальцами по неё, ища маленький карман сзади на шее. Я осмотрел его два, три раза, вполоборота, чтобы скрыть свои поиски от Караца.

Затем я уронил шкуру на пол. — Карак, — холодно сказал я. «Это не волк Милана».

Карак фыркнул, его рука судорожно сжал пистолет. Его голос стал громким и угрожающим. 'Не будь глупым. Я сам видел, как умирал этот волк, и снимал шкуру. Ты называешь меня лжецом?

«Это не волк Милана».

Карак напрягся, задыхаясь от гнева, а затем внезапно рассмеялся. Этот человек был явно сумасшедшим, и это делало его в сто раз более опасным, а все его действия непредсказуемыми. Он повернулся к своим людям, его мясистое лицо под бородой стало свинцовым. «У него есть мужество, у этого Картера», — яростно выдохнул он. «Он приходит, как будто мы его подчиненные, утверждает, что это не та шкура и обвиняет меня во лжи. Ну и шутка!'

Молодые люди, очевидно, согласились с ним. Они согнулись от смеха, хотя не сводили глаз ни с меня, ни с Софии, ни с небольшой группы, держащей в руках ножи и огнестрельное оружие.

Я спросил. — Где настоящий волк? — Ты скрываешь это?

Лицо его вдруг стало серьезным, руки, похожие на окорок, схватили МАБ и он нацелил его мне в грудь. "Забери шкуру," сказал он; его голос был холодным и ясным, прорезая гул, как ланцет. — Возьми её, Картер. И забери своих шакалов, пока я не сварил из вас всех мыла.

Падра зарычал сзади: «Похоже, ты не знаешь, что с этим делать, Карак».

Карак в гневе сплюнул, его палец побелел на спусковом крючке. Нарастал вой темной ярости его людей, ожидающих, что одно слово освободит их. Это была бы бойня, пол был бы залит нашей кровью. Карак встал. Его глаза безумно сверкали.

Я прыгнул вперед. Один человек поднялся, чтобы защитить Карака. Недолго думая, я вырвал у него винтовку и ударил его прикладом по лицу. Закричав, он упал навзничь. Позади меня люди Карака кричали от дикого возбуждения, распространявшегося, как стремительный лесной пожар. Карак, удивленный моей быстрой атакой, споткнулся о сиденье и упал со странным писком. Тогда я схватил его за волосы, дернул вверх и выхватил пистолет из его слабых пальцев.

Я всадил в него ствол как раз в тот момент, когда его люди собирались штурмовать платформу. Я закричал. — 'Останавитесь!' Или он умрет первым!

Мужчины замерли, и на долю секунды показалось, что они замерли. Некоторые коснулись своего оружия, как будто не были уверены, что я это имел в виду, но никто не рискнул.

— Падра, — воскликнул я, — София. И остальное. Идите сюда.'

Падра от души рассмеялся, когда он добрался до меня.

— Я в вас не сомневался, — прорычал я. — Так что я тоже тебя снова вытащу. Есть ли выход?

— Вон там, — сказал Падра, указывая на ворота, почти скрытые в тени. Между нами и воротами стояло не менее дюжины мрачных мужчин.

— Прикажи им, Карак, — сказал я. Он посмотрел на меня искоса, глаза закатились в розовых глазницах, а на лбу выступили капельки пота. Я снова грубо ткнул его в печень. Он выкрикнул приказ, и люди, бормоча, повиновались ему.

К двери образовалась тропа. Я начал тащить его с платформы. Он споткнулся, но у него не было выбора. Я крепче сжал его руку и глубоко вдавил пистолет ему в ребра, чтобы подогнать его. Я чувствовал запах его ужасного пота.

— Ты не выживешь, собака, — простонал он.

«Тогда и ты не должен выжить», — мрачно пообещал я ему. «Ты будешь жить так же долго, как и мы».

Карак, очевидно, думал, что мы убьем его, как только пройдем этот проход. Потому что он сам сделал бы это при тех же обстоятельствах. В безумном отчаянии он боролся, царапаясь и кусаясь. Я не верю, что он осознавал, что делал в то время. Чистая животная паника была слишком сильна в нем для этого. Но моя рука оказалась слишком близко к его рту, когда я боролся с ним, и он укусил ее. Моя реакция была непроизвольной и автоматической: я уронил пистолет. Я все еще держал его за руку, но затем Падра случайно споткнулся об меня, еще сильнее лишив меня равновесия, и Карак вырвался на свободу. Он прорвался через оцепление с криком. 'Убейте их. Убейте их.'