32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января»

Начав устанавливать связь с подразделениями, которые должны были занять линию «Ц», Краусс быстро убедился, что помощи ждать ему неоткуда. После беглого осмотра оказалось, что эта линия «Ц» существует только в воображении командования и на штабных картах, на деле же никаких оборонительных сооружений на ней не было. Вместе с неизвестным штандартенфюрером СС[376] они собрали полторы роты солдат самых разных родов войск, объединили их с остатками боевой группы Краусса и заняли местность, которая, судя по карте, и должна была являться пресловутой линией «Ц». При этом оба они были уверены в том, что удержать линию «Ц» этими силами им не удастся.

Тем временем к этому участку фронта выдвигались части III батальона полка СС «Фальке», плюс подразделения 1-го учебно-запасного батальона СС. В авангарде шла 12-я рота этого батальона, под командованием унтерштурмфюрера СС Фридриха Блонда. Восточнее Шлаубехаммера Блонд наткнулся на командный пункт II батальона 88-го полка СС. К этому моменту от батальона оставалось одно название. Считается, что Блонд взял остатки батальона под свое командование, хотя нам кажется это маловероятным, все-таки он был лишь унтерштурмфюрером, а при батальоне наверняка были офицеры старше по званию. Скорее всего, это рота Блонда оказалась в подчинении у батальона, после чего Блонд подтянул сюда свою роту и перегруппировался. Затем Блонд двинулся в район к северо-западу от Раутенкранца[377]

.

Впрочем, остатки II батальона 88-го полка СС недолго пробыли вместе с ротой Блонда и вскоре уже отходили к Кайзермюле, которого достигли к вечеру 21 апреля[378]. В свою очередь, командир 88-го полка СС Беккер пытался упорядочить отход своих частей, ему удалось собрать под своим началом остатки полка, включая сюда и 13-ю роту. Эти силы он повел к Беескову. Оттуда маршрут отхода пролегал к Шторкову, а затем – к Шармютцельзее[379]

. По пути к Беескову подразделения полка постоянно атаковались с воздуха советскими штурмовиками. Фактически 88-й гренадерский полк СС был разгромлен, что вполне объяснимо: ведь как мы уже выше писали, он был самым слабым из полков дивизии. Какие-либо данные о его боевом применении в дальнейшем отсутствуют. Что касается роты Блонда, то она была передана в подчинение I батальона 87-го полка СС и впоследствии помогала прикрывать отступление дивизии.

В отношении III батальона полка СС «Фальке» заметим, что его подразделения были подняты по тревоге в ночь на 18 апреля. На автомашинах через Мюлльрозе их доставили в Лихтенберг, откуда гренадеры пешком двинулись дальше на восток по направлению к Маркендорфу, с целью контратаковать прорвавшиеся к северу от Маркендорфа советские войска. Не зная обстановки, уже вскоре эсэсовцы неожиданно нарвались на противника.

В дневном донесении группы армий «Висла» в штаб командования сухопутных войск обо всех этих событиях говорилось оптимистично: «286-я пехотная дивизия (и ни слова о дивизии СС «30 января»! – Р.П.

) отразила несколько атак противника, развернутых с востока в направлении Хохенвальде – Маркендорф, при незначительных потерях территории. С целью ликвидации вражеского прорыва севернее Маркендорфа в настоящее время наши войска (III батальон полка СС «Фальке») проводят контратаку»[380].

Однако эта контратака существовала только в воображении штаба группы армий «Висла». На самом деле где-то до пяти часов вечера обе стороны только перестреливались. Правда, один раз эсэсовцы попытались атаковать, однако из этой затеи ничего не вышло. Ценой больших потерь был захвачен небольшой кусок территории, который вскоре пришлось оставить по причине неравенства сил и огневой мощи советских войск.

Затем советские войска подвергли позиции эсэсовцев сильному минометному обстрелу, после чего пришел приказ сменить позицию. Это стало началом конца. Командир III батальона гауптштурмфюрер СС Польстерманн и командир 12-й роты унтерштурмфюрер СС Шенк организовать отход не сумели (справедливости ради следует сказать, что в тех условиях сделать это было весьма проблематично). Гренадеры отступали беспорядочно и понесли большие потери. Только появившийся на поле боя немецкий танк, поразивший советское противотанковое орудие, сумел ненадолго изменить положение вещей в пользу эсэсовцев, как вспоминал гренадер СС Юрген Муз: «После этого мы почувствовали себя уже не такими одинокими и покинутыми». Однако к вечеру танк уехал, после чего позиции эсэсовцев подверглись обстрелу из «катюш». В итоге к концу дня и III батальон полка СС «Фальке», и 12-я рота полка были разбиты.

Их остатки вышли к огневым позициям II дивизиона 32-го артиллерийского полка СС, где занялись сооружением новой линии обороны. «Наше боевое крещение было жестоким, и у нас по-прежнему сохранялось ощущение, что наша рота, как и наш батальон, были бессмысленно принесены в жертву»[381], – с горечью писал после войны Юрген Муз.