32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января»

Перед самым прорывом советские самолеты разбросали над окруженной группировкой листовки следующего содержания: «Солдаты 9-й армии! Сдавайтесь, бросайте оружие! Переходите к нам! Гибель или плен!»[445]. И если в прежние времена такие листовки не оказывали на немецких солдат практически никакого влияния, то теперь ситуация изменилась коренным образом. Однако хоть и призрачная, но надежда на спасение все же еще оставалась.

Сразу отметим, что информация о прорыве 9-й армии из Хальбского котла существует весьма отрывочная и часто противоречивая, главным образом, это воспоминания его непосредственных участников. Поэтому в приведенном нами описании, возможно, присутствуют некоторые ошибки и неточности.

По немецким данным[446], в 18:00 началась артиллерийская подготовка – орудия расстреливали последние имевшиеся в наличии снаряды. После того как снаряды заканчивались, орудие подрывали. В то же время, согласно советским отчетам, немецкий прорыв начался в 01:00 29 апреля (по московскому времени), с «сосредоточенного огня немецкой артиллерии, обрушившегося на позиции советских войск». Под прикрытием этого огня группировка в составе до 10 000 человек при поддержке 35–40 танков перешла в атаку на участке Тейров – Хальбе, как раз в месте стыка 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов[447].

Итак, в 18:30 9-я армия пошла в прорыв. Оберштурмфюрер СС Берманн писал в дневнике: «К вечеру был получен приказ о начале прорыва. Остатки 32-го противотанкового дивизиона СС должны были составлять арьергард. Поскольку наши самоходные орудия могли стрелять только вперед, нам пришлось отогнать их на шесть километров назад. Унтерштурмфюрер Хольц, который подсадил меня в свой “фольксваген”, налетел в лесу на пенек. Машина была разбита, дальше пришлось идти пешком. Я нашел себе палку покрепче и с ее помощью поковылял вдоль опушки вместе с другими солдатами в сторону Хальбе»[448].

Движение войск 9-й армии к Хальбе заняло чуть больше часа. Вскоре на ближних подступах и в самом Хальбе закипел бой между советскими войсками и пытавшимися вырваться из окружения немцами. Командир 550-го зенитного дивизиона СС гауптштурмфюрер СС Хохенгасснер назвал эти бои «взламыванием советского замка»[449]. С советской стороны здесь оборонялась 5-я стрелковая дивизия генерал-майора П.Т. Михалицына из 40-го стрелкового корпуса 3-й армии[450].

Роттенфюрер СС Эбергард Баумгарт, бывший штабной писарь, ныне приписанный к охранной роте штаба 32-й дивизии СС, был тяжело ранен во время прорыва из котла. Он вспоминал: «Наступает ночь, но все движения в темном лесу хорошо заметны. Время идет, но ничего не происходит, только нас, группу из 15 роттенфюреров, штурмманнов и солдат, сидевших на танках, отправили назад в расположение роты. Я предполагаю, что господа из штаба хотели бы двигаться самостоятельно. Вскоре после них выступила и рота. В темноте идем по песчаным лесным тропинкам. Через некоторое время мы развертываемся веером, с приказом следить за обстановкой с обеих сторон. Мы проходим через широкую асфальтированную улицу, и я читаю надпись на дорожном указателе, что если идти назад, то выйдешь к Меркиш-Буххольцу, а если вперед, то к Хальбе. Впереди, в районе Хальбе, слышен огонь русской артиллерии. Снаряды всех калибров взрываются у верхушек деревьев, в воздухе целый водоворот из срезанных осколками древесных верхушек, падающих стволов и древесной крошки. Прыгая от укрытия к укрытию, мы выходим к железнодорожной станции. Как раз в этот момент крыша станционного склада вспыхнула, осветив все вокруг, и в свете этого огня мы читаем название станции: “Хальбе”»[451].