33 секрета здоровой и счастливой жизни

Течение подхватило судно и понесло вниз по великой реке. И пока несла меня вода до первого поворота, пока не скрылась лодка за ним, Африканыч все стоял на берегу и махал мне рукой на прощание. У меня же в голове все звучали и звучали последние слова старика-студента, сказанные мне. Едим ли мы себе подобных? Чем больше думал я над этим вопросом, тем больше понимал, что да, конечно, едим. Не прямо, нет, но, может быть, было бы лучше, если бы прямо. Во всяком случае процесс пожирания происходил бы тогда быстрее и не был бы столь драматичен, как тот, что принят в нашей, с позволения сказать, цивилизации. Такие вот невеселые мысли еще некоторое время одолевали меня. Но такой я человек, что подолгу не могу печалиться даже тогда, когда есть для этого не только повод, но и причина. Для избавления от скорбной мысли мне сначала понадобилась одна очень простая вещь: напомнить самому себе, что стало поводом к риторическому (как оказалось) вопросу Африканыча. А поводом стал мой вопрос — что ждет мой народ? Логика тогда предельно проста: если гвинейские туземцы, руководимые вождем, шапку которого украшает бутылка из-под советского шампанского, очень скоро перестанут друг друга есть, то стало быть, представители моего народа, представители европейской цивилизации вообще тоже в те же, вероятно, дни прекратят поедать себе подобных. Так значит, не зря я прилетел в эту страну, не зря шел по ней, не зря подвергался опасности возле каннибальского костра, а теперь не зря плыву по искрящейся воде великой реки, плыву туда, где возвышается холм с сидящим там человеком. Поразмышляв таким образом, я смог не только преодолеть печаль, вызванную словами Африканыча, но позволил себе полюбоваться на берега, мимо которых скользила по гладкой поверхности воды моя лодка. Я знал со слов Африканыча, что если все будет нормально, то к нужной мне излучине течение великой реки принесет меня на будущее утро. Значит, на реке я проведу фактически сутки. Еды мне хватит, ибо мои запасы пополнились изрядно плодами трудов верных мне туземцев-каннибалов. И если лодка не подведет, то можно и не причаливать к берегу до самого холма вовсе. Еще есть шанс ускорить движение моего судна при помощи двустороннего байдарочного весла, но Африканыч предупредил меня, что ускорение такое будет стоить слишком дорого в плане отдачи сил, а приблизит меня к цели не то что бы очень. Я решил довериться моему товарищу и положиться целиком и полностью только на скорость и силу течения. Веслом же только задавал нужное направление, если лодка моя устремлялась вдруг в сторону от необходимого курса. Впрочем, это случалось не часто, а потому сверхдостаточно было времени, чтобы рассмотреть берега.

Левый берег почти сплошь был затянут зеленью джунглей. Нечто подобное мне приходилось видеть, путешествуя по рекам в Юго-Восточной Азии. Лишь изредка среди лиан мелькала не менее зеленая, чем эти лианы, крыша какой-нибудь лачуги. А однажды я увидел несколько стоящих почти впритык друг к другу добротных деревянных домов, похожих внешне на дачные домики нашей средней полосы, только, пожалуй, ярче выкрашенные по фасаду. Не иначе как живут тут новые африканские; вокруг царит убожество, а они не стесняются выставлять напоказ свое богатство. Однако, повторюсь, дома были редкостью среди джунглей. Лодки, спешащие куда-то по водам великой реки, тоже можно было встретить лишь там, где поблизости было какое-никакое жилище. Только в отличие от места начала моего плавания лодками теперь управляли не мальчики-подростки, а взрослые и сильные физически мужчины. Течение здесь стало быстрее, поэтому плыть против него мог только человек с достаточно развитой мускулатурой. Мне было проще — течение само несло меня к заветной цели и только радовало своей скоростью и мощью. Возле домов людей практически не было. Видел женщину, которая полоскала белье, будто дело было у нас на Волге или на Дону, и только цвет кожи отличал эту туземку от какой-нибудь доморощенной Анфисы или Аксиньи начала прошлого века. Видел еще игравших с мячом мальчишек — будущие звезды африканского футбола. И еще совсем неожиданно, вдалеке от жилья возник вдруг из джунглей громадный чернокожий воин: стоило только взглянуть на раскраску его лица и торса, чтобы сразу понять — так выглядит настоящая боевая раскраска; да и вооружен он был, отнюдь не клюшками для гольфа и не шарами для боулинга, а длинным копьем и луком со стрелами. Грозно этот воин посмотрел на меня, но никаких действий не предпринял, а то ведь, кто его знает, что могут замышлять местные против человека с иным цветом кожи. Вот, пожалуй, и все люди, которые встретились мне за весь день на левом берегу великой реки.