Перед вами проходит великолепно, образно показанный путь научно-технического прогресса — от первого водяного колеса до невероятно сложного, полностью автоматизированного агрегата с двадцатью инструментальными головками, который, повинуясь электронно-счетной машине, сам, без участия рук человека, изготовит любой сложнейший предмет с точностью до одной тысячной дюйма. Но... почему же этот прогресс не устранил бедности людей? Почему до сих пор большая часть человечества голодает и живет в нищете?
И, опережая раздумья зрителя, организаторы выставки подбрасывают ему хитро подогнанный ответ: «Есть люди богатые и есть люди бедные. Богатые имеют машины, а бедные их не имеют. Нищета порождает нищету, а богатство порождает богатство.
Обратите внимание, как ловко балансируют философы этой выставки — а речь идет именно о ее философии! — на грани острых социальных проблем. Они не отрицают кричащих противоречий классового общества. Но тут же все сводится к некоему абстрактному «человеку», который сам в ответе за все свои беды. Они не отрицают, что в условиях этого общества, вопреки техническому прогрессу, «бедным людям» не стало жить легче. Но они
«В мире есть около двух миллиардов людей всех возрастов, которые неграмотны и не обладают никакой квалификацией, — возвещает плакат, висящий рядом с потрясающим конвейером, на котором, опять-таки без прикосновения человеческой руки, происходит сборка цветных телевизоров. — В развивающихся странах не может быть достигнут подлинный прогресс, пока эта решающая проблема не будет урегулирована путем... образования и производственного обучения».
Видите, как все просто? Зачем бороться против неоколониализма? Возьмите в руки тетрадочку, карандашик и начните учиться грамоте. Вот и все! А пока что полюбуйтесь ну хотя бы на «постоялый двор Ямайки», — не правда ли, очаровательный павильон? И какой здесь чудесный ром! Этот «постоялый двор» заставляет канадца лишь мечтать о поездке в столь идиллическую солнечную страну, забыв о том, к примеру, что ямайский боксит, переработанный канадским электричеством в алюминий, приносит баснословные прибыли американским монополиям за счет Ямайки и Канады.
Во-вторых, было решено хитро использовать весьма популярную среди людей мысль о международном сотрудничестве.
В самом центре выставки стоит сверкающий алюминием и сталью причудливый павильон «Европейского экономического сообщества». Европа отсюда далеко, и потому организаторы этого павильона пошли на риск элементарного шулерства: труды людей,
Полюбуйтесь. У входа шесть огромных панно: философы — от Гераклита до Маркса; ученые — от Аристотеля до Жолио-Кюри; светила медицины — от Гиппократа до Павлова; писатели — от Гомера до Пушкина, Толстого и Достоевского; композиторы — от Баха до Мусоргского, ваятели и живописцы — от Фидия до Микеланджело и от Леонардо да Винчи до Сезанна. Глядите, господа, как богато «Европейское экономическое сообщество» талантами!
А под стеклом — документы о расколе Европы, жульнически преподнесенные, как хартия единения европейского континента: Римский договор о создании экономического сообщества шести западноевропейских государств, договор о создании «Европейского сообщества по углю и стали», договор о создании «Евратома».
И еще лозунги: «Никогда больше не должно быть войны!», «Жить вместе в мире!». Поглядит на них иной несведущий гость и умилится: какая же это миролюбивая затея. Ведь ему, за дальностью расстояния и лживостью газет, и невдомек, что создатели полу-Европы раскололи континент отнюдь не ради укрепления мира, а в значительной мере ради того, чтобы воскресить на новой основе старый план противопоставления империалистического запада европейского континента социалистическому востоку, и уж во всяком случае многим посетителям павильона невдомек, что с планом этим носился еще Гитлер, тоже выдававший себя за «объединителя Европы», — об этом, конечно, в экспозиции — ни полслова.
В-третьих, было решено обратить особое внимание на молодежь, но оставив без внимания волнующие ее острые социальные и политические проблемы. Ей подбрасывают подкрашенный в актуальные тона гнилой идеологический товар во многих местах — и в павильоне христианской религии, и в павильоне иудаизма, и в павильоне скаутизма, но, прежде всего, конечно, в молодежном павильоне.