33 желания

— Маш, ты очень красивая, — бросает он, отведя взгляд в сторону, словно выискивая официантку. Я краснею ещё больше и не знаю, что сказать. А он, собственно, ничего и не ждёт от меня. И даже удивлённо вскидывает брови, когда я спустя минуту тихо отвечаю:

— Спасибо.

— За что? — Илья вновь смотрит на меня, но на этот раз выжидающе. — Это мне в пору благодарить тебя. Ты очень вовремя решила навестить моего старика. Кто знает, сколько бы он вот так пролежал.

— Да что уж там, — мне только и остаётся махнуть рукой. — Как он, кстати, сейчас себя чувствует?

— Жить будет. Он мужик крепкий, советской закалки, — Илья заметно расслабляется, когда разговор заходит о дяде Саше. И я немного завидую ему в этом плане, потому что не могу расслабиться рядом с ним.

— Илья, слушай… — начинаю я, понимая, что чем раньше выскажусь, тем раньше полегчает. — Мне очень неловко из-за того, что случилось между нами той ночью.

Он опускает взгляд и делает тяжёлый вздох.

— Дядя Саша предупреждал, что с тобой непросто будет, — он сдержанно улыбнулся. — Что ты из тех женщин, что сами решают вопросы, хоть с виду и не скажешь.

Я предпринимаю попытку ответить, но он продолжает.

— Прости, это не в обиду тебе. Я сам виноват, что всё хожу вокруг да около. Мне ведь на самом деле ещё более неловко, чем тебе. Ты просто была пьяна, а я ведь был в трезвом рассудке. И мне кажется, поступил недостойно. Мне следовало уложить тебя спать. Я, собственно, так и планировал. Но…

Он говорит быстро и осекается на том самом «но». Я не выдерживаю и начинаю смеяться. Это одновременно и нервный, и радостный смех. Радостный оттого, что я не нашла осуждения в его словах. Напротив, он взял ответственность на себя. Причём в очень милой, на мой взгляд, форме.

— Ладно, — выдохнула я, заменив его напряжение. — Ты не считаешь меня виноватой, я не считаю виноватой тебя. И раз никто не виноват, то предлагаю думать, что так всё и планировалось изначально. Ты только мне объясни, как так вышло, что я тебя приняла за мужчину из эскорт-услуг?

— За кого? — на секунду посветлевшее лицо Ильи становится совершенно растерянным.

Я понимаю, что терять мне уже нечего, и рассказываю ему всю историю с самого начала. Про звонок Алёны, про подарок, про акцию «тридцать три». Он слушает и сдержанно посмеивается. Это приятно. Значит, есть чувство юмора у человека. Довожу до части с цветами и бывшим, он немного хмурится, но всё равно продолжает кивать головой, показывая, что слушает.

— Тут вот какое дело, — начинает Илья, когда я умолкаю. — Я как раз зашёл дядьку проведать. Вдруг звонок в дверь. Открываю — на пороге узбек. Кешельме-бешельме, не понимаю, чего он от меня хочет. Трясёт букетом, суёт бланк. Я смотрю адрес не наш. Ну то есть улица, дом наши, а квартира не наша. Ну и конечно, я ему пытаюсь объяснить, а он на меня вылупился и чуть не плачет, мальчишка совсем. Дядя Саша мне кричит: «Да возьми уже и отпусти с миром человека». Мол, это Машеньке, соседке, наверняка цветочки. Она, дескать, говорила, что у неё в конце июля именины. Ну я плюнул, забрал букет и подписал бумажку. А потом к тебе пошёл.

Я слушаю и посмеиваюсь над анекдотичностью ситуации. Кому ведь рассказать, не поверят. Скажут: «Глупости всё. В жизни так не бывает».

— В своё оправдание могу сказать, что со мной впервые такое, — покраснев и насупившись, продолжает Илья. — Я прежде никогда и ни от кого голову не терял. А тут обо всём забыл: и про дядьку, и про работу. К старику, конечно, я заглянул утром, но вот из-за того, что не выполнил некоторые договорённости накануне, пришлось вечером задержаться.

Подходит официантка. Я, не раздумывая, заказываю дежурное блюдо и чашку кофе, Илья повторяет за мной, лишь бы спровадить нарушительницу момента побыстрее.

— Ну ладно, вроде разобрались, — провожая её взглядом, говорю я. — Но что дальше?

Не знаю почему задаю этот вопрос. Он почему-то кажется мне совершенно логичным и правильным. Илья, разумеется, будет думать, что я опять тороплю события. Но во-первых, он ведь уже знает, с кем имеет дело, а во-вторых, мы ведь не дети уже, чтоб играть в игры.

— Как я уже говорил, ты мне нравишься, Маш. С тех пор, как впервые увидел тебя во время переезда в эту квартиру, — ответил Илья, подняв на меня свои гипнотические карие глаза. — И я хотел бы чего-то серьёзного.

Мне нравится слышать признание из его уст, такой простое и милое. Хочется ответить ему, что это взаимно, что он тоже мне нравится. Настроение становится игривы, флиртующим.

— Настолько серьёзного? — двусмысленно спрашиваю я, открыто улыбаясь. 

— Ты позволишь мне ухаживать за собой? — отвечает он совершенно обескураживающе, заставляя меня немного пристыдиться своих пошловатых мыслишек.