33

– Поезд Адлер – Новосибирск отправляется с третьего пути, – равнодушно сказал женский голос.

Поезд медленно двинулся. Подо мной потекли железнодорожные пути, по щекам – слёзы. А совесть ворчала и давила на глазницы. «Как ты могла бросить ребёнка», – шептала она мне на ухо. «Мамочка, я так сильно люблю тебя», – стоял в ушах голос сына. «Я люблю, тебя, дура!», – вторил ребёнку муж.

– Оставьте меня!!! Хватит!!! – мне показалось, что я произнесла это вслух.

– Девушка, не желаете чай? – голос проводницы вернул меня в реальность.

– Да-да… три стакана, пожалуйста, – ответила я, торопливо размазывая тушь по щекам.

Я поняла, что в одиночку мне с совестью не справиться, и извлекла из недр сумки бутылку водки. Выпила стопарь, поперхнулась, запивая чаем. Налила ещё. Уже была глубокая ночь, а я не могла уснуть, и водка не помогала. На часах было 04.00. Вот и 11 марта, и мне 33. Я наполнила очередной стакан.

– Давай, Наташа, за новую жизнь, за новую тебя. С днём рождения! – и я подмигнула себе в чёрное окно.

Не помню как, под утро провалилась в пьяный сон. Когда проснулась, то не сразу поняла, где нахожусь. За окном по-прежнему было темно, в купе кроме меня никого, на столе – недопитая бутылка водки. Часы показывали 18.50. Я встала, взглянула на себя в зеркало – на меня смотрела опухшая страшная тётка 33 лет. Позже на какой-то богом забытой станции купила дёшевое пиво и продолжила пить…

12.03.2012 в 7.40 я прибыла в Омск. Город встречал меня серым низким небом и нависшими снеговыми облаками. Дул пронзительный холодный ветер, я поглубже натянула капюшон и двинулась в сторону зала ожидания. Антона нигде не было. Я бы сразу увидела его высокую фигуру, но его не было. Присев на краешек длинного ряда железных стульев, стала нервно набирать его номер.

«Абонент не отвечает или временно недоступен», – безразлично отчеканил автоответчик противным металлическим голосом. Я продолжала сбрасывать и снова набирать номер. «Абонент не отвечает или временно недоступен, абонент не отвечает или временно недоступен, абонент не отвечает или временно недоступен…» Я нажала отбой и горько усмехнулась в воротник.

Ну что ж. Я в Омске, в 2133 километрах от дома. Антона нет, а может быть, и не было никогда…

Я двинулась к ближайшему киоску «Роспечати», чтобы купить местную газету с объявлениями о съёме жилья.

Эпилог

Мне 33. И у меня ничего нет. Теперь даже нет того, что большинство баб считают женским счастьем: ни любящего мужа, ни ребёнка, ни удобной новой квартиры, ни иностранной машины, ни любимой работы, ни весёлых друзей. Зато есть свобода, неопределённое будущее и бесценный опыт, чтобы начать жить по-другому.

Амнезия

Глава 1

Начался обычный рабочий день. Я зашла в душное помещение, где слова коллег-диспетчеров «Алло… Это служба доверия… Говорите… Я вас слушаю…» сливались в единый неразборчивый гул. В офисе, рассчитанном на 20 человек, мы сидим, разделяемые лишь стеклянными перегородками высотой с человеческий рост. Здесь я работаю уже пять лет. За это время лично я спасла несколько человеческих жизней. В основном это были малолетки, способы сведения счётов с жизнью у которых обычно не различались разнообразием: либо нажирались таблеток, либо собирались спрыгнуть с моста или крыши высотки, либо резали себе вены. «Висельники» звонили гораздо реже. Причины покончить с собой также были ограниченны – неразделённая любовь или непонимание со стороны родителей. Обычно срабатывали стандартные психологические методы, которые я помню со студенческих лет. Главная задача – любым способом отвлечь самоубийцу от его намерений, или, как у нас выражаются, заговорить ему зубы, выяснить, где он находится, и держать его, живого, на связи до тех пор, пока к нему не подоспеет скорая и МЧС. В очень редких случаях (на моей практике было всего два) подростки всё же успевали осуществить задуманное. Но большинство из них звонили, чтобы услышать от нас, диспетчеров, те слова, которые должны бы им говорить родные, любимые, близкие, друзья. Слова о том, что они нужны и любимы.

Этот день не отличался от предыдущих. Я села на своё рабочее место, поправила гарнитуру в ухе и нажала на аппарате кнопку «ответить».

– Служба доверия. Я Вас слушаю. Что случилось? – отштамповала я.

– Мне изменила жена, и я с ней расстался, – услышала я серьёзный, спокойный мужской баритон.

Я не нашлась, что сходу ответить на такое заявление. Мужчина тоже помолчал, но потом продолжил.

– Думаете, я стою на табуретке и затягиваю петлю на шее? Нет. Я ем суп.

– Суп?

– Да. А что удивительного?

– Ну… – я замешкалась, – вы же сказали, что жена…

– Да, но сейчас почти обед.

Мне показалось, что в его голосе была насмешка.

– Ладно, я так понимаю, что проблема эта Вас не особо расстраивает. Так зачем Вы звоните в службу доверия?

– Потому что я Вам… доверяю.

– Вы что издеваетесь сейчас надо мной?

– Нисколько.

Я молчу, сбитая с толку, и думаю о том, чтобы нажать «отбой». Между тем он продолжает.