352 победы в воздухе. Лучший ас Люфтваффе Эрих Хартманн

– Эрих, наша главная проблема – это нехватка опытных командиров, которые могут создать эти ВВС. Ты понимаешь меня?

Эрих кивнул.

– Мы знаем о твоих достижениях как пилота-истребителя. А из твоего поведения в тюрьме мы поняли, что ты настоящий лидер… даже если ты просто зачинщик, да?

Русский нервно рассмеялся, видя, что Эрих не отреагировал на его шутку. Лицо Белокурого Рыцаря ничего не выражало, а глаза оставались холодными.

– Ты нужен ВВС Восточной Германии, Эрих. Мы хотели бы немедленно начать готовить тебя к этой работе. Мы заберем тебя из тюрьмы и отправим в Москву на переучивание. Тебе это понравится. Там ты сможешь решить, что тебе делать дальше – служить в качестве офицера ВВС Восточной Германии или работать в качестве организатора. Но ты должен работать с нами.

Когда русский закончил свою речь, в его глазах появилось напряженное ожидание, когда он посмотрел на Эриха. Белокурый Рыцарь медленно покачал головой. Лицо русского вытянулось.

– Тебе не нравится это предложение? – спросил он.

– Прежде, чем мы начнем разговаривать о какой-либо работе, полетах, консультациях, политике или чем-то другом, вы должны освободить меня и отправить к моей семье на Запад.

Русский выглядел ошарашенным. Эрих еще больше разочаровал его.

– После того, как я вернусь домой на Запад, вы можете сделать из меня обычного офицера-контрактника. Обычная сделка, какие люди во всем мире каждый день заключают миллионами. Если мне понравится ваше предложение и я решу его принять, тогда я вернусь и буду работать с вами согласно контракту. Но если вы попытаетесь заставить меня работать принуждением любого вида, я буду сопротивляться до последнего вздоха.

Комиссар печально покачал головой:

– Мне жаль, Эрих, что ты думаешь именно так. Это означает, что ты больше не увидишь свою семью.

Печаль комиссара была слишком показной, чтобы быть искренней. Эрих наполовину ожидал, что русский зальется слезами, потому что его надежды заполучить согласие Эриха явно были очень сильными. Русский нажал кнопку на столе, и в комнату вбежали двое часовых. По-русски он приказал им увести пленника обратно в барак. Когда Эрих выходил из комнаты, комиссар закончил совершенно типичной для НКВД угрозой:

– На сей раз, фашистский бандит, ты пожалеешь, что не стал работать с нами.

Эрих сразу почувствовал себя лучше. Когда офицер НКВД называл его «фашистским бандитом» или «капиталистическим убийцей», он знал, что все в порядке. Это истинное лицо НКВД. Зато когда ему говорили, что он молодой мужчина и угощали сигаретами, Эрих невольно настораживался.

Вскоре после этого началась массовая отправка домой немецких пленных. В Кутейниково вместе с Эрихом находилось 14 000 немцев. За пару недель были репатриированы две трети. Однако НКВД выполнил свою угрозу, и Эрих был исключен из списка репатриантов. Хотя внешне он радовался тому, что многие товарищи отправляются домой, внутри у него все горело. Он не понимал, почему не отправляют его. Но вскоре все объяснилось.

Через несколько дней после отправки последней большой партии заключенных в барак пришел комиссар в сопровождении вооруженной охраны. Сержант потребовал тишины. Затем комиссар влез на скамейку и начал зачитывать заявление советского правительства. Это была огромная кипа бумаги, полная обвинений в зверских убийствах женщин и детей, уничтожении советского имущества и знакомые трескучие тирады в стиле Эренбурга. Затем комиссар начал зачитывать длинный список имен. Среди них числился и «майор германских ВВС Эрих Хартманн». А потом разорвалась бомба:

– …все вышеперечисленные немецкие военнопленные с сего дня, по указу советского правительства и по приговору правосудия, считаются военными преступниками . Как военные преступники эти пленные полностью лишаются защиты Женевской конвенции и Международного Красного Креста, и вследствие этого были судимы как преступники по советским законам. Все вышеперечисленные военные преступники приговорены судом к 25 годам заключения в лагерях строгого режима.

Раздался недовольный ропот пленных. Они двинулись было к комиссару, но их остановило клацанье затворов винтовок охранников. Сержант снова потребовал тишины. Комиссар закончил:

– Военные преступники получат документальное подтверждение своих преступлений в течение ближайших нескольких дней. Это все.

Угрозы комиссаров не были пустым звуком.

Вскоре все заключенные были отправлены в военный трибунал, где им представили список обвинений. Когда вызвали Эриха, то его отвели вместе с четырьмя другими «военными преступниками» в ветхое деревянное здание за воротами лагеря. Огромный советский флаг лениво свешивался над дверями, в которых стояли часовые, проверявшие всех входящих и выходящих.