367 дней (ЛП)

— Открывай, — потребовал он, и я почувствовала прорывающуюся неловкость, когда потянулась за ближайшей коробкой. Тонкая, прямоугольная, про которую годы детских исследований подсказали мне, что там абсолютно точно некоторая форма одежды.

На секунду я засмотрелась на обёртку, крупные пушистые колпаки Санты. Ни один из подарков не был похож на другой, у каждого подарка либо яркая и современная с рисунками упаковка, либо классическая, в винтажном стиле бумага.

— Должно быть, это займет весь гребаный день, если открывать подарки, как в детстве, — саркастично заметил он , и я начала срывать обёртку, когда услышала щелчок камеры.

Я сняла крышку и сдвинула ярко-красную тканевую бумагу в сторону. И там был потрясающий шелковый лоскутный халат. Я тут же вытащила его, удерживая с улыбкой. Красивый. Он потрясающий.С нова раздался щелчок и я замотала головой.

— Он великолепен.

— Подумал, он соответствует твоему экзотическому виду.

— Ты сам его выбирал? — спросила я, убирая обратно в коробку.

— Звучит удивленно. Я выбирал всё, Рия.

Я не могла решить, нравится мне этот факт или нет. Было бы проще принять подарки, если, скажем, их выбирала Мардж. Или, чёрт побери , даже Брок, Барретт или Тиг. Но Сойер выделил время в своём и так загруженном графике, чтобы выбрать подарки для меня. Это на самом деле что-то да значит.

И я не была уверена, могла ли справиться с тем, что он значил для меня больше, чем уже есть. Особенно, когда мы не знали друг друга так долго.

— Давай же. У нас остались и другие праздники. Ты сможешь поразмышлять о моём изумительном вкусе позже.

Я посмеялась над этим и потянулась к следующей коробке, поменьше, с винтажным рисунком сосен. Развернув её, я обнаружила большую, тяжелую, голубую с бежевым керамическую кружку. И, вновь, я старалась не зацикливаться на этом. Но он приобрёл для меня кружку. Чтобы поставить в свой шкафчик. В другой коробке был комплект дорогой соли для ванн. В ещё одной имелся набор для смешивания девчачьих коктейлей. Потом в огромной коробке я нашла холст с масляной живописью, воссоздавший моё старое семейное фото, меня и моих родителей, сидящих перед нашей Рождественской ёлкой. Мне, наверное, было лет двенадцать в то время, и я как раз проходила через неловкую фазу роста волос, а так же у меня были густые брови. Но я прямо-таки сияла.

— Как ты… — проговорила я, мотая головой.

— Барретт наткнулся на фотографию, когда взламывал твой аккаунт на «Фейсбуке». Я подумал, она отлично подойдет к этому моменту.

В этот раз, когда появились слёзы, я не стала их сдерживать. И когда желание побудило подползти к нему и обнять, я так и сделала.

И не было никакого замешательства, когда его руки обернулись вокруг меня. И когда слёзы счастья и печали заскользили вниз по его шее, его руки погладили вверх и вниз по моей спине, запутавшись в моих волосах. Я получила множество подарков за свою жизнь. Хотя изрядное количество тех подарков было от бойфрендов, но ни один подарок не был когда-либо столь же обдуманным как тот, что подарил мне Сойер.

— Ладно, детка, — сказал он, немного сильнее сжав. — Остался последний, — сказал он, передвинувшись, поскольку, как я понимаю, он схватил подарок. Я вытерла глаза и слегка откинулась назад, но оставила ноги возле его бёдер, внешняя сторона моих бёдер напротив внутренней стороны его. Он так же не стал отодвигаться, кладя маленькую ювелирную коробочку в мои руки. Мои брови сошлись вместе, когда я посмотрела вниз, понимая, что украшение — слишком личный подарок. Мужчины не дарят украшения подругам.

Но он наблюдал за мной, поэтому у меня не было времени обдумать эту мысль. Я сняла крышку и нашла там подвеску. Она была на изящной серебряной цепочке, очень простая, очень в стиле Сойера, украшение двух перекрещенных кругов. Один был больше и был серебряным; другой был меньше и сделан из золота. И в нём был смысл, который, я не была уверена, что он понимал, но я была чертовски уверена, что понимала.

Это была подвеска символизирующая отношения.

— Она красивая, — сказала я, это и имея в виду, зная, что это тут же станет моим любимым украшением. В действительности, появилось сильное желание взять её и надеть, так что я так и поступила. — Как смотрится? — спросила я, подняв подбородок вверх и в сторону так , чтобы он мог посмотреть. Но его глаза смотрели в мои, а пальцы схватили мой подбородок и повернули обратно.

— Красиво, — сказал он, и в животе у меня всё перевернулось. Он смотрел долгие секунды, прежде чем опустить руку. — Далее, Новый Год, — заявил он, внезапно уходя и направляясь к шампанскому. — У тебя есть какие-нибудь решения, над которыми ты раздумывала, прежде чем всё случится?

Я фыркнула, когда он вынул пробку с шампанского и наполнил оба бокала.

— Больше не встречаться с придурками, — предложила я, смеясь.

— Должно быть, это ежегодное решение каждой женщины. Хотя в последнее время, похоже, что придурки и козлы превышают численностью достойных парней.

Я взяла бокал и подняла его для тоста.