37 копеек

К этому времени мы уже обычно возвращаемся с реки, или ещё откуда, совершаем вечернюю поливку огорода, обязанность по исполнению которой была строго на нас — взрослые этого дела не касаются, но отслеживают тщательно, и если только попробуешь схитрить, вылив на гряду огурцов, например, не четыре ведёрные лейки, а три хотя бы, расплата следует незамедлительно.

Иногда в виде подзатыльника, а то и прутом могло достаться. Ну что сказать? Больно! я про прут.

Но так или иначе, к половине девятого вечера все уже завершили все дела, переоделись, и начинается она — ночная жизнь.

Причём по вторникам, четвергам и субботам начинается она особенно сладко/интригующе — в деревенском клубе показывают кино!

Практически сплошь — французские или итальянские комедии, детективы, или комедийные детективы, или детективные комедии…

Особое впечатление произвели "Искатели приключений" с Аленом Делоном и "Операция Святой Януарий".

Разумеется, и серии "Фантомаса", и "Бёй первым, Фредди", и многое другое тоже смотрелись с восторгом… но "Искатели" и "Януарий" — это было что-то особенного!?

А уж сцена морских похорон героиниДжоанны Шимкус ("Искатели"), или эпизод раскалывания стекла сокровищницы ("Януарий") вообще вышли за пределы добра и зла, и стали предметом бурных обсуждений на недели и месяцы.

Сеанс начинается в 21:00, когда на улице ещё совсем светло, а когда заканчивается, оказывалось, что ночь уже наступила.

Вообще-то полной темноты даже ночью, на широтах от Ярославля-Вологды и выше, просто не бывает.

Вечерняя заря переходит в утреннюю, и часть небосвода пусть и немного, но освещена.

Но всё равно, формально — ночь.

После кино (а в те дни, когда его нет — вместо), мы собираемся около одного из домов, перед которым, на той самой лужайке, отделяющей линию домов от дороги, лежала куча брёвен, хранимая рачительным хозяином на случай а вдруг понадобится?

Это этакая усечённая пирамида, где брёвна лежат в 7–8 слоёв (рядов), проложенных для вентиляции брусками, сужающаяся с каждым рядом/слоем.

Самые младшие из компании (лет 7–9) располагаются внизу, в середине — самые старшие, лет по 13–15, а средний класс, на самом верху. Мелким запрещается подниматься выше максимум второго яруса, чтобы руки-ноги не переломали, угодив в щель между брёвнами. Понятное дело, что днём лазали они по таким местам, что эти щели были тьфу, но — полагается! Старшие отвечают за порядок и безопасность, и свои обязанности выполняют чётко.

Я — из старших, и поэтому мы сидим, вернее, полулежим, на ряду 4 -5-м, удобно опираясь спинами на вышележащие брёвна. А как же!

И начинаются разговоры, трёп, обсуждение новостей!

И конечно же, анекдоты. На которые и приходилась большая часть времени.

Не курим.

Иногда, не каждый день, кто-то приносит 1–2 сигареты, чаще папиросы, и старшие делают по 2–3 затяжки, передавая друг другу как своего рода калюмет. Мне курить не нравится.

Совсем редко бывают сигареты с фильтром, как правило, болгарские.

Естественно, наша компания шумит, иэто ещё мягко сказано.

Но — удивительное дело — хозяева нас не гоняют. Только иногда, когда совсем уж переходим границы, из окна высовывается хозяин, что-то рявкает, и мы мгновенно притихаем, как мыши под веником. Но, что характерно, не разбегаемся!

Ждём полуночи, что отбить её. Кто именно будет отбивать, определилось ещё днём. Потом начинаем потихоньку расходиться по домам, и часам в двум ночи улица пустеет.

До следующего утра…

Сегодня мы пришли на реку рано, ещё и 10 не было. Вода кажется холодноватой. И поэтому просто лежим на песке, загораем. Время от времени кто-то встаёт. И проверяет ногой воду — нет, холодно пока. Ну и ладно, нам спешить некуда.

Я даже задремал, а проснулся от криков девчонок, которые, оказывается, всей толпой пришли на купальню, и бегали сейчас вдоль берега, брызгаясь водой.

И Галька Красильникова среди них.

Ещё в прошлом году она была совсем нескладной и угловатой, и вдруг, когда кончились каникулы, и мы пошли в седьмой класс, оказалось, что Галька превратилась в такую красавицу!

На физкультуре мы все только и делали, что украдкой рассматривали её, особенно — её футболку, вернее, то, что, как мы догадывались, было под ней.

А сейчас, когда она, в узеньком купальнике, носится вместе с подругами по пляжу, словно ненароком брызгая и на нас, аж в голове шумит, как представишь, что… нет, лучше не представлять, и перевернуться на живот, а то сразу видно, о чём думаешь. У подруг тоже есть на что посмотреть. Но Галька притягивает взгляды как магнитом.

— Ну чего, кто мне достанет кувшинку, только с самого дна, с корнем?

Это Галька кричит, что ли? Точно, она.

Чуть ниже по течению есть омут, где растут кувшинки. Говорят, что дно у него покрыто липким илом, а глубина — метров двадцать. Нырять туда мы не рискуем, только если с самого края. Там тоже глубоко, и когда удаётся донырнуть до дна, и зачерпнуть рукой грунт, видно, что действительно, там не песок, а что-то наподобие чёрной глины.