37 копеек

Но тогда у меня будет совсем другая жизнь. Дальше, я имею ввиду. Работа, друзья, увлечения, семья, наконец. Понятно, что 90-е я так или иначе проскочу — ведь обошлось же в прошлый раз. А если не? Я, конечно, буду всё помнить, раз уж помню сейчас, и не стану соваться куда не надо, но ведь всего не предусмотришь, и кто знает, как могут сложится обстоятельства.

И главное — семья.

Жена, дети — другие? Ну ведь так получается?

Не встретимся мы, потому что где я буду находиться в тот день — никому теперь неизвестно.

М-да…проблема.

Но ведь можно жениться на Маринке-1978, или Танечке-1979… да хотя бы и на другой Маринке (что-то их, кстати, много мне попадалось…), которая из 1981-го.

Что характерно, я был в них всех влюблён, или мне это сейчас так кажется? А они? не знаю…

Дааа, вот и думай.

Готов я пожертвовать самым дорогим, что у меня есть, вернее, отказаться от него, надеясь на лучшее? А есть ли оно, это лучшее? А если мне выпал джек-пот, а я этого не понял?

Блин, голова кругом. Ясно одно — прежде, чем попытаться что-то менять, даже не три, а тридцать три раза подумать — а оно мне надо?

Так что, выходит, не надо рисковать, и прожить жизнь заново как и прежде, только убрав самые острые моменты… или избежав их… но всё равно это будет другая жизнь!

Ладно, пока оставим это. Похоже, всё равно ничего не придумаю. Да и время пока есть.

Попробуем зайти с другой стороны — спасти мир. Или хотя бы СССР.

И сразу вопрос — а стоит это делать? Спасать, причём и то, и другое.

Если с миром более-менее ясно — ну наплевать мне, по большому счёту, на хуту, тутси, индейцев племени Бороро и прочих румын, то вот СССР…

Ведь сколько копий сломано — можно было, нельзя. Спасти то есть.

И что делать, чтобы.

Первое, что приходит на ум — предупредить о катастрофах, маньяках, предателях.

Ну-ка, прикинем, что я знаю.

К-19. То ли 71-й, то ли 72-й. Вот чёрт, Интернета нет под рукой, не уточнишь. Кстати, нет ни ноутбука, ни шпаргалок с подсказками, ничего. Только своя собственная память. Негусто, но придётся за неимением гербовой…

Так, ладно, дальше.

"Курск", катастрофа. Это я помню, август 2000-го. Тогда же, кстати (ага, кстати), в конце августа, пожар на Останкинской телебашне.

Чернобыль. 26-апреля 1986. Едва ли не то, что и подкосило СССР.

"Адмирал Нахимов", 1986. Вроде бы август.

1983, возле Ульяновска, теплоход. Название не помню. Тоже в августе? не уверен.

Самолёты, поезда…нет, конкретики не могу вспомнить.

Негусто.

Хотя если только Чернобыль удастся предотвратить, то и одного этого хватит. Кому хватит-то? ладно, потом.

Маньяки.

Чикатило, "Мосгаз", минский маньяк. Или не минский? во всяком случае, из Белоруссии. Первый с востока Украины, найти несложно. Про второго не помню вообще ничего, кроме кавказской фамилии, последний — Михасевич, 70-е — 80-е.

Всё. Больше ничего не вспоминается. Негусто, ох, негусто. Хотя вроде бы "Мосгаза" в 65-м уже поймали?

А, ещё теракт в московском метро, 1977, фамилию одну помню — Затикян.

Вот теперь точно всё. По крайней мере не сейчас.

Идём дальше. Предатели.

Пеньковский. Этого уже.

Гордиевский. Середина 80-х, можно и нужно(?) успеть предотвратить.

Огородник-"Трианон", спасибо Юлиану Семёнову! 70-е.

Ну, и конечно же, Суворов-Резун.

Фамилии нечастые, места службы вроде помню, найти несложно.

И опять — всё.

А, нет, перелёт Беленко (или Биленко?) в Японию на МИГ-25. Тоже легко вычислить.

В общем, кое-что есть.

Вопрос в другом — а как предупредить?

Написать подмётные письма в КГБ или лично Брежневу?

Ага, вот прямо их как прочитают, так сразу и…

И как их писать — печатными буквами, предварительно купив в нескольких городах тетради и карандаши, и опуская письма в почтовые ящики опять же в разных городах? И не забыть про перчатки, на предмет отпечатков пальцев.

Ни пишущей машинки, ни чего ещё не достать.

Да и если верить коллегам-попаданцам, всё равно вычислят на раз.

А тогда или психушка, или что похуже.

Можно, конечно, тщательно и неторопливо (вот опять!) всё продумать. Может, что и придумается. Да и вспомниться тоже кое-что может, нелишним будет.

Не стоит забывать, что я сейчас маленький пацан — это одновременно и недостаток, и преимущество.

И непонятно, чего больше.

Маленький, но злопамятный, циничный и умный. И много-много знающий. Ага…

Ладно, спать, за окном уже сереет — не заметил, как и ночь прошла.

И голова разболелась.

3. Читатель

Из больницы меня выписали ровно через месяц, 22 октября.

Честно говоря, надоело мне там гораздо раньше.

Нога срослась нормально, осторожно ходить без костылей начал уже через две недели, а вот шрамы на подбородке и на виске остались.

На виске совсем небольшой, в пару сантиметров, и ровный, а на подбородке — страшный, извилистый, начинающийся почти от левого угла рта и тянущийся по нижней челюсти сантиметров на пять.

Особо меня это, правда, не огорчало.

А вот несколько нездоровое внимание врачей — да.

Ну, тут уж сам виноват.

На третий день во время очередного обхода в палату вместе с хирургом, занимавшимся моей ногой, пришёл ещё один врач, как выяснилось, невропатолог. Или невролог? Неважно…