4.Недели по Троице 18-32

2. В том, что он оказывает даже добро врагу, если представляется к тому случай.

Это, бесспорно, главная черта христианской любви к врагам. Уже немстительность составляет нечто великое в нравственных стремлениях человека. Но еще более значит, если мы воздаем добром за зло, помогаем врагу советом и делом, коль скоро он в этом нуждается. Мы называем поэтому человеком благородным и настоящим христианином того, который, при несчастьи и затруднительных обстоятельствах своего врага, забывает все случившееся между ними, оставляет всякую вражду и спешит к нему на помощь. Как велик человек, поступающий с таким великодушием! В нем живет истинная любовь, какой требует Иисус Христос.

Но это великодушие будет еще совершеннее, если оно умеет прикрывать благодеяния, оказываемые врагу, покровом тайны. Добро, слишком явно оказываемое врагу, может иметь, с одной стороны, вид тщеславия и хвастовства, а с другой, может быть часто оскорбительным и унизительным для нашего обидчика. Человек благородный и здесь поступает со всей тонкостью и нежностью христианской любви. Осыпая благодеяниями своих врагов, он тщательно скрывает от них источник, откуда эти благодеяния изливаются, невидимо облегчает и радует их жизнь, ясно и глубоко сознавая смысл слов Спасителя: “прощайте и простится вам.”

3. В том, что он не отвергает и не унижает достоинств в своем враге.

Опыт часто показывает, что враждующие склонны к несправедливым унижениям друг друга. Как бы ни были велики преимущества нашего истинного или мнимого врага, они обыкновенно забываются, коль скоро мы находимся во враждебных к нему отношениях.

Такой поступок недостоин благородного человека и христианина. Не будем, увлекаясь враждебными чувствами, отвергать или только умалять добрые качества нашего врага, но будем во всякое время воздавать должную справедливость его неотъемлемым заслугам и достоинствам. Справедливость и честность в отношении к друзьям и недругам — вот наше правило!

При таком образе мыслей и поступков нам легче удастся исправить враждебные отношения наших противников к нам и примириться с ними.

4. В том, что он делает все для примирения со своими врагами.

Раздор и несогласие — тяжелые чувства для благородного и благожелательного сердца.

Как часто эти чувства возрастают более и более, если ложный стыд и другие причины препятствуют сделать первый шаг к примирению.

Покажем здесь благородное самоотвержение, сделаем сами первый шаг к примирению и мы отнимем тяжесть от сердца тех, которые, быть может, сами желали восстановить дружеские отношения с нами.

Не говорите, что уступчивость — знак слабости. Что больше, победить ли самого себя и получить благоволение Божье и имя благородного человека, или быть осмеянным за слабость некоторыми неразумными людьми? Нет, здесь-то мы и можем показать торжество нашего христианского образования, испробовать крепость нашей добродетели.

Самообольщение в любви к нашим врагам

“Любите врагов ваших” (ст.35).

Спаситель требует любви к врагам. Тяжело нам исполнять эту обязанность в отношении к людям, которые намеренно или дерзко оскорбляют нас, вредят нашей чести и имуществу, ввергают в несчастье и бедствия.

Зато славная награда обещается тем, которые любят своих врагов: “и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего” (ст.35).

Но при оказании любви ко врагам мы легко можем впасть в обман, воображая, без всякого основания, что вполне исполнили эту заповедь, потому что нас обольщает самолюбие и льстит надежда победы над врагом.

Мы можем обманываться:

1. В отношении к людям, которых мы считаем своими врагами.

Врагами мы можем называть только тех людей, которые действительно желают нам зла, намеренно оскорбляют нас и вредят нам.

Но можем ли мы по праву сказать это обо всех тех, которых мы считаем своими врагами?

Как часто мы ложно осуждаем людей, потому что руководствуемся предвзятыми понятиями!

Мы, например, ищем себе какой-либо должности или занятия, приобретаем себе что-либо, предпринимаем какое-либо дело, и находим, что другие идут и препятствуют нам на том же пути, потому что сами ищут того же, чего ищем и мы.

Не сделаем ли мы несправедливости, если ради этого будем считать их нашими врагами?

Или: есть люди, которые поступают вопреки нашим намерениям, разрушают наши планы и предприятия, потому что боятся от их осуществления зла для себя, вреда для общего блага.

Мы сильно заблуждались бы, видя в таких людях наших врагов.

Мы можем также испытывать от других чувствительные порицания, потому что ожидали себе только похвалы и одобрения, признания наших заслуг и добродетелей.