40 градусов в тени

По некоторому совпадению, в Гургаоне жил еще один интересный персонаж – индийский химический магнат и миллиардер, которого Игорь должен был посетить. Дело было в следующем. Однажды Игорь лежал в больнице по поводу центура сердца. С ним в палате находился один очень пожилой ашкеназиец по имени Меир. К тому времени Игорь уже знал, что разговор почти с каждым немолодым ашкеназийцем в Израиле содержит рассказ, который тянет на роман или сериал. Так было и в этом случае. Меир был родом из Польши. В середине 1930-х годов он поступил на химический факультет в одном из английских университетов и жил в общежитии в одной комнате с индийцем – будущим индийским магнатом и миллиардером. К тому времени, когда началась Вторая мировая война, они с соседом-индусом окончили университет и пути их разошлись: индус уехал в Индию, а Меир пошел добровольцем в английский флот, поскольку Польша уже была оккупирована. Так как Меир знал русский язык, он был задействован в сопровождении морских конвоев из Британии в Мурманск и проплавал так до конца войны. Затем он вернулся в Польшу, и, поскольку он был высокообразованным человеком со знаниями русского и английского языков, его назначили директором большого химического комбината, а затем секретарем обкома в одном из крупных польских городов.

После развязывания в Польше антисемитской компании в 1968 году, катализатором которой стала Шестидневная война 1967 года и заявления генсека ЦК Польской объединенной рабочей партии Гомулки о том, что «нашей стране не нужна пятая колонна», Меир эмигрировал в Израиль. Все годы он поддерживал связь со своим индийским однокашником и договорился с ним о визите к нему Игоря в Гургаоне. Игорь навестил магната на его вилле в Гургаоне и подивился, как скромно живут индийские миллиардеры.

После больницы Меир жил до самой смерти в достаточно элитном доме престарелых, и Игорь с Даной часто его навещали, а также брали к себе домой погостить пару дней. Из родственников у него была только дочь, которая частыми визитами его не баловала.

Остановились коллеги в Нью-Дели (Новый Дели), который является отдельным районом огромного конгломерата Дели с населением около восьми миллионов человек. В этой части города находятся правительство Индии и основные правительственные учреждения. Когда-то, в период XII–XVIII веков, старый Дели был столицей индийского мусульманского государства, построенной Шах-Джаханом – правителем империи Великих Моголов. Новый Дели был фактически построен заново в 1911–1923 годах к югу от старого города, когда англичане перенесли сюда свою центральную резиденцию из Калькутты. Старый и новый Дели разительно отличаются друг от друга. Старый Дели выглядит как провинциальный индийский город, а новый Дели – это современный европейский комплекс с широкими прямыми и длинными бульварами, современными зданиями и роскошными парками. В новом Дели встретить корову посреди улицы практически невозможно, а в старом городе они бродят свободно по улицам и скверам.

Главной проблемой для жизни коллег в Нью-Дели было несметное количество шатающихся по улицам молодых индийцев, наперебой настойчиво предлагающих свои услуги и разные мелкие товары. Если вы заходите в какой-нибудь магазин или лавку и выходите оттуда с пластиковым мешком или свертком, то наблюдающий за вами молодой человек тут же отбирает у вас ношу и двигается с ней за вами. Несколько раз коллеги прерывали прогулку и садились в моторикшу, чтобы как-то двигаться по улицам.

Каткар выслушал рассказ о визите к главному «взрывчатому» контролеру и сказал, что Индия суперконсервативная страна и комиссия при контролере тоже ничего не решит позитивного. Тем более по отношению к иностранной компании из совершенно не «газовой» страны, каковой Израиль в то время и являлся. Надо накапливать опыт в Индии. На следующий день он организовал Игорю и Боре встречу с мистером Амаром Гупта из Пуны, который по случаю оказался в Дели и был владельцем маленькой мастерской по переводу авторикш для работы на природном газе. Далее в Индии профессор общался с персонами преимущественно по фамилии Гупта. Дело в том, что большинство фамилий в Индии – это бывшие кастовые обозначения. Гупта – это такие «недоношенные» брамины (высшая каста), в отличие от которых они едят мясо любых животных и любят хорошо пожить и провести время. Гупты были в Индии различными чиновниками, секретарями канцелярий и раджей, комендантами крепостей и т. п. Немудрено, что в XXI и XX веках из них произошло множество инженеров и производственников.