40 градусов в тени

После осмотра завода и бесед с руководством профессор пришел к однозначному выводу, что более половины имущества придется, грубо говоря, выбросить. Дело было еще и в том, что дизели воздушного охлаждения на тот момент безнадежно устарели и фирма «Дойтц» прекращала их производство. Советские бонзы в свое время приняли ошибочное решение о покупке лицензии на эти моторы – ходили слухи, что небескорыстно. Это было для профессора не в новинку – он знал, что министерские чиновники в СССР часто принимали решения о зарубежных закупках, исходя не из технического уровня изделий, а из количества приглашений на поездку за границу, размера подарков от фирм и других благ. Конечно, корпуса, универсальные станки и часть специализированного оборудования можно было использовать при производстве других машин, что и было впоследствии сделано: на заводе производили комбайны, собирали импортные джипы и т. п. Всё это он изложил в подробной записке, которую напечатал при возвращении в Алма-Ату и вручил Кажегельдину. Все копии по просьбе премьера Игорь уничтожил.

Обнищание государственных структур в бывшем СССР порой приобретало анекдотичные формы. Однажды двухметровый директор «ДАФ компоненте», которого звали Пирс Ван Дейк, вместе с Урсулой и еще двумя коллегами прилетел на переговоры в Алма-Ату. В один день с утра была назначена встреча в «Желдирме»– солидном здании в центре Алма-Аты.

Случилось так, что Игорь пришел очень рано, поднялся на второй этаж и пошел к кабинету Валиханова, который имел обыкновение рано приходить на работу. Подходя к кабинету, профессор услышал за поворотом в коридоре тяжелый топот и через секунду увидел могучего голландца, который бежал ему навстречу. При виде профессора он закричал истошным голосом: «Игорь, paper!»

Игорь мгновенно всё понял: голландец зашел в туалет на этаже, и там, естественно, не оказалось туалетной бумаги. Высшие руководители компании имели туалеты у себя в кабинетах, а общий туалет в коридоре был предназначен для простых трудящихся.

Игорь на секунду замешкался, туалетной бумаги у него не было, и он начал лихорадочно вырывать листы из большого блокнота в своем портфеле. Положение спас Валиханов, появившийся в начале коридора, – он быстро сообразил, в чем дело, и бегом кинулся к своему кабинету, впустив туда голландца. Позже голландец сказал Игорю, что это был, видимо, один из самых острых эпизодов в его жизни.

Второй эпизод с этим голландцем также запомнился Игорю. Перед отъездом голландской делегации казахи вечером устроили небольшой банкет в ресторане на «Медео». В разгар застолья Игорь заметил, что Пирс и Яков долго отсутствуют за столом. Игорь вышел из зала в совершенно пустынный вестибюль и увидел, как дюжий голландец взял Якова за грудки и кричит на него. Увидев профессора, Яков закричал ему на русском:

– Игорь, иди сюда быстрей, он меня убьет, скажи ему, что ты не «slave»[20].

Яков видимо забыл или не знал это слово по-русски.

К своему великому удивлению, Игорь обнаружил, что именно он стал яблоком раздора для двух почтенных джентльменов. Дело было в том, что днем голландец просматривал смету работ на следующий месяц и увидел там некую неувязку: в одном случае недельная командировка одного человека из Израиля в Алма-Ату стоила тысячу долларов, а в другом – две тысячи. В ресторане Ван Дейк спросил Якова, всё ли тут верно, а если верно, то почему так. Яков, нисколько не смущаясь, объяснил ему, что в первом случае имеется в виду поездка Игоря, а во втором – его, поскольку он будет жить в лучшей гостинице и арендовать машину с шофером. И тут голландец полез в бутылку:

– Я читал и слышал, что Израиль использует русских эмигрантов-интеллигентов как рабов, а теперь я вижу, что это правда. Ты, например, знаешь, кто такой Ван Дейк? Конечно, нет! А он знает!

Для Якова подобное положение изрусов в Израиле было азбучной израильской истиной, и он был ужасно удивлен поведением Пирса, как был бы удивлен римский император Тиберий Клавдий Нерон, если бы ему предъявили претензию, что он отправляет гладиаторов на верную смерть или освещает свой дворец горящими христианами.

Профессор попал в очень трудное положение. С одной стороны, он не хотел и не мог идти против истины, которую обнаружил Ван Дейк, а с другой стороны, винить в этом Якова было просто смешно.

– Мистер Ван Дейк, в принципе, по большому счету вы правы, но лично Яков в этом никак не виноват. Он следует принятым в его стране нормам. Как-нибудь на досуге я вам всё подробно объясню, а пока идемте за стол, нас ждут.

По дороге в зал голландец сказал потихоньку Игорю:

– Если проект получится, я возьму тебя на работу в ДАФ и ты будешь нашим представителем в Казахстане.

– Я – с удовольствием, – ответил Игорь.