448660

— Марико… здесь? Но, как? — юноша бросился к бесчувственному телу девушки, — Она не шпионка! Что вы с ней сделали?

— Так вот твоя княгиня, Шнайдер? Она, и правда, красивее моих амазонок, — королева схватилась ладонью за обожженную часть лица, — Ты не сказал, что её сила — сила огня. Забери её от меня, забери сейчас же! — она повернулась лицом к парню, а в глазах её был дикий ужас, горящий языками пламени, — Забери её! Смотреть на неё нестерпимо… И чтоб она не попадалась мне на глаза.

— Да, Ваше величество. Она не причинит вам вреда — я знаю, — Ио взял Маргариту на руки, снимая с её пальца обручальное кольцо, — Тебе это больше не понадобится.

— Я же вижу, как это съедает тебя изнутри. Уж, не тешишь ли ты себя напрасными мечтами, что она явилась сюда ради тебя? Интересно, остальные Хранители знают, что она здесь? Ждать ли нам их появления? — во взгляде королевы читалась тревога и сострадание к той печали, что жила в его серых глазах, — Как она, вообще, тут оказалась?

— Это не имеет значения. Пусть приходят, я им устрою такой приём, что они очень пожалеют, — он понёс в комнату свою бесценную ношу.

— Ты слишком самоуверен, Шнайдер, — обеспокоенно произнесла Альвис, — И откуда столько силы в этом маленьком хрупком создании?

Маргарита пришла в себя от острой пекущей боли.

Парень, её ровесник — высокий худощавый, бледный, чьи серые глаза были полны тоски, но, самым впечатляющим были его длинные волнистые волосы сиреневого цвета, заплетенные в толстую косу, сейчас обрабатывал её раны:

— Ох, как печёт! Ай! — она скривила лицо от неприятного ощущения жжения в открытых ранах на спине.

— Так, сейчас немного приподнимись, я тебя перевяжу, — попросил он с неожиданно тёплой интонацией в голосе, у него был приятный акцент, и он так забавно растягивал слова, что Маргарита невольно улыбнулась.

— Ты? — повернув голову, девушка забыла всё, что хотела сказать, она не могла поверить своим глазам — Неужели, это и в самом деле ты, Ио?

— Моё настоящее имя Марк, миледи, — поклонился юноша.

— Как ты здесь оказался? И где мы вообще? Что это за место? — спросила она пока он помогал ей подняться и сесть.

— Вы при Тёмном дворе, моя леди, — объяснил Ио.

— Мои друзья щедро вознаградят тебя за моё спасение — только помоги мне вернуться, — попросила девушка, глядя на его непроницаемое лицо, — Джонни, наверное, уже весь извёлся… Зачем тебе эта война? Что тебе в ней?

— А кто у нас Джон? — ледяным тоном спросил парень.

— Он у нас муж, — улыбнулась Маргарита, — Ой, Кольцо! Где моё обручальное кольцо? — спохватилась она, посмотрев на свои руки.

— Не знаю, — ровно заметил он, в отличии от Маргариты, сохраняя удивительное спокойствие, — Выпьешь чего-нибудь? Может, фруктов? Конфет?

— Спасибо, но я не голодна, — Маргарита отрицательно покачала головой.

— Тебе силы восполнять надо, — он протянул ей тарелку с печеньем, и девушка, нехотя, взяла одно, — а я тебе на флейте сыграю.

И сыграл, да такую дивную мелодию, что Маргарита завороженно слушала, как под гипнозом. От этой музыки разрывалось сердце, хотелось плакать и смеяться одновременно.

— Это было великолепно! — прошептала она, потрясенная его дарованием.

— Тебе, правда, понравилось? — скромно потупил взор парень. — А то как же, — улыбнулась девушка, — Ты играл так вдохновенно. Сам сочинил?

— Нет, это — Рахманинов, «Вокализ». А ведь, знаешь, ты — моя муза! — юноша наклонился к самому её лицу и поцеловал. Как же давно он хотел сделать это. Хотел её. Хотел почувствовать тепло и трепет её тела в своих руках, уловить биение её сердца, стать её тенью, её дыханием, услышать своё имя из её уст, увидеть страсть в её глазах. И это был поцелуй легкий, почти невесомый — как дуновение свежего ветра, как касание тончайших крыльев бабочки — он боялся, что всё происходящее является лишь мучительным сном, грозящим исчезнуть от любого неосторожного движения.

Огорошенная девушка отскочила от него, как ошпаренная:

— Не поняла… Что это было? — она часто-часто захлопала глазами, стараясь прогнать это наваждение.

— Я люблю тебя! Слышишь?!!! Только скажи, одно твоё слово — и я весь мир брошу к твоим ногам! Марико, неужели ты не узнаешь меня? — он схватил её за руку, — Господи, я всё-таки сказал это… Ты хотела знать, зачем мне эта война — да незачем. На самом деле. Мне плевать на всех, кроме тебя. Пусть разбираются сами — мне нужна только ты. Пусть Альвис удовлетворит свою жажду мести, пощекотав нервы князю.