456562

Совсем запутавшись в физических законах вселенной, я решил встать. Словно младенец, впервые познающий окружающий его мир. И какого было моё удивление, когда я увидел, что всё, что здесь было — это лишь крохотный клочок земли с травой и ромашками! А вокруг этого клочка — нескончаемое море. И вдалеке — ни единого проблеска суши. Ни единого. Водная пустошь, докуда хватало глаз. Вся суша — только здесь. Подо мной. Словно единственный оставшийся лоскуток почвы на планете. А я — словно последний выживший из всего человечества. Да уж, бред какой-то…

С трудом поднявшись на ноги, я поёжился. По телу всё так же металась дрожь. Такая, будто находился я не под знойным солнцем, а на самой глубине этого моря. Ощущение жара и холода одновременно.

Медленно побрёл к берегу. Добравшись до него, зашагал к противоположному. Остров — размером в пятьдесят шесть шагов. Натуральная кроха. Приблизился к воде: холодная, спокойная. Чёрная земля под крутым уклоном погружалась в неё, через метров пять погибая в непроглядной мгле.

Глубоко вздохнув, я вернулся обратно на возвышенность. В результате обхода местности я имел в своём распоряжении следующее. Маленький остров. В виде холмика. В форме круга. Крошечный и почти незаметный горбик на теле гигантского моря. Земля — обычная, чёрная. Вся покрыта травой. На возвышенности — ромашки. Ну и я. Ничего не понимающий.

Не густо, не густо…

Даже представить сложно, как я мог сюда попасть. Чертовщина какая-то. Всё это походило на удивительный сон. Однако… просыпаться мне не хотелось. Отнюдь. Я бы с удовольствием продлил всё происходящее до бесконечности… И причиной тому — голова. Здесь она стала работать по-иному. Беспорядочные и беспокойные мысли, которые я очень часто не мог остановить, теперь стали чистыми и лёгкими. Меня перестало волновать что-либо. Кто-либо. Ни малейшей тревоги и напряжения. Это для меня стало совершенным открытием.

Нет, задуматься-то я, конечно, задумался о логической причине своего нахождения в этом странном месте. Так, слегка. Как это бывает, когда к человеку в предсонных конвульсиях иногда просачивается случайная мыслишка о смысле его существования, так и я бегло попытался объяснить своё пребывание на этом острове.

Но не получилось.

Во всяком случае, пока. Быть может, плохо старался. Да, не особо и хотелось. Что-то происходило, и мне это нравилось. Раз уж оказался здесь, то, наверное, так и должно быть. Впрочем… у меня уже зарождались тускло сияющие догадки. Но они были настолько далёкие, бесформенные и трудноуловимые для сознания, что нисколько не волновали мой мозг. Только не сейчас. Лишь одно очень значимое обстоятельство смущало меня в эту минуту больше всего.

Солнце.

В этом, хотя и безмятежном, месте неистовствовало беспощадное пекло! Светило обжаривало меня, как семечку на раскалённой сковороде. Нужно было срочно спасаться. С такой жарой долго здесь не протянуть.

Я взглянул на море. Спрятаться от горячих лучей в воде — идея, несомненно, стоящая. Но, к сожалению, чревата пневмонией. А она мне здесь совсем не к месту. Так что неплохо бы придумать что-нибудь другое.

Я опустил взгляд на землю. Потоптал её немного. Поддел рытвину носком кроссовки. Затем нагнулся и рукой прикоснулся к почве.

Да…

Нужно вырыть яму.

В ней мне будет прохладнее. И чем глубже она получится, тем будет лучше. Пожалуй, с этого и стоит начать.

Не откладывая дело в долгий ящик, я решил рыть там, где очнулся. На возвышенности открывался лучший вид с островка, да и спокойнее я себя здесь чувствовал — вся суша как на ладони.

Я снял рубашку, бросил её на траву. Затем, с чувством некого угрызения совести, посрывал ромашек, расчищая путь к земле. Вначале земля сопротивлялась твёрдостью. Чтобы снять её верхний слой, потребовалась куча сил. На острове не было ни одной палки, ни одного камушка, ну хоть чего-нибудь, что могло бы мне помочь! Пришлось рыть исключительно собственными ладонями. Безумие просто.

Чуть глубже земля пошла немного влажнее. Мягче. Это меня успокоило. Вскоре руки стали чернющими, словно в копоти. Пот покрыл тело и заблестел в лучах, тут же высыхая.

Через какое-то время я вырыл, как мне показалось, достаточную глубину. И влез в получившуюся яму. Лёг. От земли исходила усмиряющая прохлада. То, что надо. Однако этого будет маловато. Нужно рыть ещё.

Я выбрался из ямы. Снова сел на колени и продолжил работать руками. Через какое-то время они заныли. Пальцы, казалось, вот-вот сломаются. Суставы выли. Кожу жгло. В груди сверлило. Пот метался по всему телу. И лишь редкий прохладный ветер время от времени по-дружески опускал мне на плечи свои лёгкие руки, и в такие мгновения я переставал рыть и закрывал глаза, сосредотачиваясь на приятном ощущении.

Спустя, наверное, час интенсивной работы мне пришлось остановиться. На меня глядела полуметровая глубина моих стараний, но что-то в происходящем стало не так. Жгущие лучи солнца, которые пламенно дышали мне на шею и спину, почему-то ослабли. Будто солнце взяло, да и вовсе исчезло. Меня это удивило, ведь небо было абсолютно ясным.