48 причин, чтобы взять тебя на работу

Она вскрикнула и выгнулась, а я понял – понравилось. Внутри нее становилось все более жарко и влажно, а когда помог девчонке пальцами, огладив набухший клиторок, она сама подалась навстречу моим рукам.

Я ускорял движение, двигал бедрами и наслаждался видом ее идеальной груди, раскачивающейся в такт. С каждым толчком Алисия мотала головой в стороны, и ее волосы метались вслед за ней. Приподнял ее попу, так чтобы погружаться еще глубже, мне нравилось ощущение легких шлепков, когда яйца стукались об упругие ягодицы, нравились стоны Алисии, временами болезненные, но такие сладкие.

Она плыла на грани транса и удовольствия, а я продолжал трахать ее тело, уже без всякой жалости вонзаясь в сладкую девочку. Беря без остатка, готовый спустить в любой момент, но все же предпочитая дождаться ее.

Кончающая девственница, что может быть более приятным для мужского самолюбия? Ничего! Это полная победа!

Стенки влагалища начинали мелко пульсировать, а я ускорялся, погружаясь все глубже. Мое дыхание сбилось, припал губами к ее шее, вдыхая терпкий аромат желанной женщины.

Уже женщины.

Она выгнулась и глухо застонала, проваливаясь в небытие оргазма, а я в несколько толчков дотрахал ее кончающую киску и с хриплым стоном излился сам.

Давненько не кончал с таким удовольствием.

Выскользнув из Алисии, несколько долгих мгновений смотрел на ее расслабленное лицо. Она восстанавливала дыхание и приходила в себя. Глаза закрыты, а выражение вполне спокойное.

Вроде бы в порядке и довольна. Никаких слез и даже истерик!

Мышка медленно и опасливо приоткрыла веки, встречаясь со мной взглядом, но тут же отводя его в сторону.

Притянув за подбородок, я вновь поцеловал жертву, чьи бастионы только что пали. Правила по лишению чести маленьких мышек требовали от меня соблюдения такой формальности.

– Ты как? – поинтересовался, скорее, ради приличия. Конечно же впорядке. От потери трех капель крови еще никто не умирал.

– Нормально, – отозвалась она, одергивая задранную майку вниз. Ее взгляд упал на мой член, отчего она тут же смутилась, будто не он только что в ней был. – Мне, наверное, надо в душ? – спросила мышка.

– Иди, – я пожал плечами, перекатываясь на бок и выпуская ее на свободу.

Она бодро подобралась и встала с кровати, почему-то завернувшись в покрывало, на котором все произошло. Но я лишь благородно позволил ей эту маленькую шалость.

Сам же расслабленно откинулся на спину, уже заранее предвкушая, сколько просторов для будущих игр после сегодняшнего "приключения" открылось у нас с мышкой.

* * *

/Алисия Николс/

Я вошла в ванную комнату и заперлась изнутри, на миг прислонив ухо к двери и прислушавшись. Больше всего боялась, что Томас последует за мной и сюда. Но в комнате было тихо, и меня никто не побеспокоил.

– Мавр сделал свое дело, Мавр может уходить, – со злой усмешкой шепнула я, откидывая покрывало со следами моего бесчестия и прижимаясь голой спиной к холодной стене. Из груди рвался беззвучный смех, а пальцы рук начинали мелко дрожать. Но теперь не от удовольствия…

Истерика, грозящая перерасти во что-то невероятное по своим масштабам, нарастала с каждой секундой, но больше всего мне не хотелось, чтобы Матисон видел меня такой – слабой и никчемной. Этого удовольствия я ему не доставлю!

Дрожа всем телом, влезла в ванную. Словно старуха, с трудом переваливаясь через бортик, села на холодное дно и, едва ворочая пальцами, включила воду. Она полилась сверху, забарабанила по керамической поверхности, брызгая во все стороны и оставляя лужи на идеально чистом полу.

А я все смеялась. Беззвучно. Страшно. И раскачивалась из стороны в сторону, обнимая себя за плечи, подрагивая ни то от холода, ни то от страха, ни то от брезгливости.

Испорченная! Грязная! Гадкая! Вот какой я стала.

Схватив кусок мыла, начала остервенело втирать его в кожу, пытаясь смыть с себя запах Матисона, стереть его прикосновения! Забыть, выкинуть из головы все произошедшее!

Но стоило на миг прикрыть глаза, как его образ снова возник в памяти…

Его поцелуи – жгучие, страстные, настойчивые – они опьяняли, заставляя выгибаться всем телом, буквально умоляя о новой порции ласки! Руки Томаса гладили мои волосы, грудь, спускались все ниже, проникая в самое сокровенное… И я не противилась! Я жаждала продолжения!

– Нет! – мотнув головой, отшвырнула кусок мыла прочь и зарыдала в голос, подвывая, словно раненый зверь. – За что? Почему так?

Гадство!

Самым отвратительным в произошедшем было осознание – я отдалась ему добровольно, как последняя дрянь!

Он купил меня.

Оплатил тело – плевать, я могла просто лежать и ждать, пока Матисон наиграется с новой куклой… Но нет. Я сама провоцировала его: стонала, молила, что-то хрипела…

Даже укусила. Не от злости! Нет… В порыве страсти.

И когда он входил в меня снова и снова, все быстрее и быстрее, я отчаянно хотела лишь одного. Нет, не свободы… Разрядки! Продолжения.