48 законов власти

После свержения Априя в Египте воцарился Амасис родом из Саисского округа, из города Сиуф. Сначала египтяне мало уважали и ни во что не ставили царя, так как прежде он был простым гражданином и даже незнатного рода. Потом, однако, Амасису удалось завоевать их расположение хитростью, но деликатным способом. Среди несметных сокровищ у него был умывальный таз, в котором сам царь и все его гости всегда омывали ноги. Этот таз Амасис велел расплавить, отлить из него статую бога и воздвигнуть в самом оживленном месте города. Египтяне же, проходя мимо статуи, благоговейно молились ей. Когда же Амасис услышал об этом, то повелел призвать к себе египтян и объявил им, что статуя сделана из того таза для омовения ног, куда они раньше плевали, мочились и где омывали ноги, а теперь ее благоговейно почитают. Вот и с ним, прибавил царь, произошло примерно то же самое, что с этим тазом. Пусть когда-то прежде Амасис был только простым гражданином, а теперь он их царь. Поэтому они должны почитать и уважать его. Так Амасис расположил к себе египтян, и они добровольно согласились служить ему.

Из «Истории» Геродота,

ок. 485 — ок. 425 до н. э.

Соблюдение закона

В 1502 году в реставрационных мастерских при соборе Санта-Мария дель Фьоре стоял невероятных размеров мраморный блок. Сначала это была необработанная глыба, но неумелый скульптор по ошибке пробил отверстие как раз в том месте, где должны были находиться ноги статуи, чем совершенно испортил материал. Мэр Флоренции Пьеро Содерини хотел было попытаться спасти блок, наняв для работы с ним Леонардо да Винчи или другого мастера, но отказался от своего намерения, так как все в один голос утверждали, что мрамор испорчен безнадежно. Вот как получилось, что каменная глыба, на покупку которой была затрачена немалая сумма, пылилась теперь в темном зале мастерской.

Так обстояли дела до тех пор, пока флорентийские друзья великого Микеланджело не решили написать художнику в Рим, где он жил в то время. Только он, писали они, мог бы сделать что-то с мрамором, который, несмотря на дефект, был просто великолепен. Микеланджело приехал во Флоренцию, осмотрел камень и пришел к заключению, что мог бы вырезать из него фигуру, придав ей такую позу, чтобы обойти искалеченный участок. Содерини возражал, что это пустая трата времени — никому не удастся справиться с этим, — но все же согласился разрешить художнику поработать. Микеланджело решил ваять юного Давида с пращой в руке.

Спустя некоторое время, когда Микеланджело заканчивал работу над статуей, Содерини посетил мастерскую. Немного рисуясь и изображая знатока, он осмотрел творение Микеланджело и высказал мастеру свое мнение: все великолепно, вот только нос у изваяния немного велик. Микеланджело видел, что Содерини стоит прямо под гигантской фигурой и видит ее в искаженной перспективе. Не говоря ни слова, он жестом пригласил Содерини подняться с ним на леса. Оказавшись на уровне носа, он наклонился за резцом и заодно прихватил горсть мраморной пыли с досок. В то время как Содерини наблюдал за ним, стоя всего в нескольких шагах, Микеланджело начал легонь­ко постукивать резцом по носу статуи, понемногу выпуская из кулака мраморную пыль. Он, в сущности, никак не изменил нос Давида, но создал полное впечатление, что трудится над ним. Через несколько минут своего спектак­ля он выпрямился со словами: «Посмотрите теперь». — «Теперь стало гораздо лучше, — отозвался Соде­рини, — вы прямо-таки оживили его».

Толкование

Микеланджело понимал, что, начав исправлять форму носа, он мог погубить всю работу. И все же Содерини был заказчиком, да к тому же гордился своим художественным вкусом. Препирательства с таким человеком лишь оскорбили бы его, лишив Микеланджело надежд на дальнейшие заказы. Художник был слишком умен, чтобы спорить. Его решением было изменить перспективу, с которой смо­трел Содерини (буквально привести его прямо под нос), не объясняя, что с первоначально выбранного места он видел статую в искаженном виде.

К счастью, Микеланджело нашел способ сохранить совершенное творение и в то же время позволил Содерини поверить в то, что тот способствовал его улучшению. В этом двойная сила победы с помощью действий, а не слов: никто не обижен, и ваша точка зрения защищена.

Султан и визирь

Визирь прослужил своему владыке около тридцати лет и был почитаем всеми за свою преданность, правдивость и богобоязненность. Своей честностью, однако, он нажил при дворе немало врагов, и те распространяли слухи о его двуличии и вероломстве. Они нашептывали султану день за днем, пока в нем не зародилось недоверие к невинному визирю, и в конце концов он приговорил того, кто верно служил ему долгие годы, к смерти. В этой стране приговоренных к смерти связывали и бросали в клетку, где султан держал своих свирепых охотничьих псов. Собаки немедленно разрывали жертву на куски.