483807

– Надо дать родителям телеграмму, чтоб денег прислали. А свидание у меня здесь, с вами – специально из Киева приехал.

Они улыбнулись и повели меня по тополиному проспекту, вдоль журчащего арыка, мимо многочисленных цветочных клумб… Пока дошли до почтамта, мы уже были друзьями и перешли на «ты».

– А где ты будешь ночевать? – спросили они, после того, как я отправил телеграмму.

– Ещё не знаю. Мне бы только сегодня где-то перекантоваться, а завтра получу деньги и что-нибудь сниму.

– Пойдём к нам. – И они повели меня к себе, в общежитие музыкального училища, где жили только девушки, и в этом раю, среди поющих и играющих гурий, я прожил целую неделю.

Комендантша подозревала, что в общежитии ночует какой-то тип, но поймать не могла: меня передавали из комнаты в комнату. В те дни на экранах с огромным успехом шёл фильм «Убийство на улице Данте», где впервые появился молодой Михаил Козаков, ещё с шевелюрой. Девочки нашли между нами какое-то сходство и присвоили мне его экранное имя – Шарль. В общежитии был всего один электрочайник, который, как и я, кочевал из комнаты в комнату. Впоследствии, мои гостеприимные хозяйки признались, что меняли меня на чайник. («Дадите чайник – отдадим Шарля»)

Через восемь дней, обласканный и похудевший, я собрал весь свой гарем и заявил:

– Всё, девчонки, пора устраиваться на работу. Сегодня – прощальный банкет! – и вытащил из сумки несколько бутылок.

Мы наполнили чайник вином, долили водки, накидали туда гвоздику, фрукты, ягоды, закипятили всё это, обозвали получившееся пойло пуншем, и всю ночь пили и подпольно веселились, подливая в чайник всё новые порции вина.

Как мне потом рассказали, бедняга-чайник после этого пиршества долго не мог выйти из запоя и ещё неделю выдавал хмельной кипяток.

Назавтра я пришёл в министерство культуры, заглянул в приёмную министра – там никого не было. Я постучал в большую массивную дверь, ведущую в кабинет.

– Можно?

– Заходите! – с лёгким восточным акцентом ответил министр. Это было ещё то, святое время, когда к самому большому чиновнику можно было прийти без предварительной записи. Я вошёл в кабинет, поздоровался, подошёл к столу, вынул из сумки свои первые публикации в газетах, характеристики, рецензии на пьесу и разложил их на столе.

– Что это? – удивлённо спросил он.

Я объяснил ему, что это подтверждает мои занятия литературой, хотя я учился в автодорожном институте. Рассказал про направление в Кзыл-Орду, которую я проехал, и попросил помочь мне устроиться инженером здесь – я буду полезен как писатель, буду сотрудничать с театрами, с эстрадой. Он надел очки и внимательно прочитал всё, что я выложил, потом вдруг встал, протянул мне руку и с чувством произнёс:

– Такие люди, как вы, нужны Казахстану, мы вам поможем!

Снял трубку одного из десятка телефонов, стоящих на столе (Я всегда удивлялся, как они запоминают, по какому куда звонить), долго говорил по-казахски, потом написал что-то на бумажке, протянул её мне и сказал:

– Идите к заместителю министра Дорожного Транспорта – он ждёт вас.

Окрылённый первой удачей, я помчался по указанному адресу. Замминистра оказался курносым и белобрысым, рязанского разлива, с усталыми ироничными глазами.

– Библиотекари у нас есть, врачи тоже – писателей ещё не было, вы – первый. Где бы хотели служить?

– Там, где меньше работать, – честно признался я.

– Ценю за откровенность. Значит так: есть места в ГУШОСДОРЕ при Совете министров, есть ещё и…

– Что такое ГУШОСДОР, не знаю, – прервал его я, – но Совет министров меня устраивает. Какие там должности?

– Старший инженер проектно-сметной группы и просто инженер.

– В чём между ними разница?

– В окладах: сто десять и девяносто.

– Конечно, я хочу старшим.

Он протянул мне направление.

– Подозреваю, что в вашем лице Гушосдор приобретает уникального работника. Желаю удачи!

Когда назавтра я вошёл в отдел, где размещалась проектно-сметная группа, меня встретили аплодисменты и радостные выкрики: «Здорово, Канева!», «Привет, Шурик!» – половина отдела состояла из выпускников нашего института. Мне сразу стало радостно и спокойно. И началась моя инженерная деятельность в Главном Управлении Шоссейных Дорог (Так расшифровывалась загадочная аббревиатура ГУШОСДОР).