4ec756ed4b403cd2f45a6d0b297e3a21

На этот раз юнец не торопится с ответом. Долго и с явным подозрением приглядывается ко мне, справедливо ожидая насмешек. Мои ребра немилосердно ноют от долгого сидения на жестком стуле, но я терпеливо жду, когда он соизволит выдать свой страшный секрет.

— Следующего Боя за свободу, — решается он наконец.

Невольно хмыкаю, услышав ответ. Вот оно что. А парень не так уж и безнадежен. Малость горяч и тщеславен, но это поправимо.

— Хочешь всех убить и одержать победу? И думаешь, что сможешь?

Он слегка прищуривается, в его глазах читается вызов.

— Ты же смог.

Не могу не признать, что его ответ приходится мне по душе.

— Тебе придется убить всех. Его, — киваю на лежащего в беспокойном беспамятстве Золда. — Тирна. Зверя. Меня. Ты уверен, что сможешь?

— Ты же смог, — повторяет упрямо, но без прежней уверенности в голосе. Стыдливо отводит взгляд.

— Ну, предположим, — вновь киваю я, предвкушая желанный момент откровения. — Победишь ты всех нас, а дальше что?

— Получу свободу, — совсем тихо отвечает он.

— Разве я ее получил? — удивляюсь притворно.

— Другие же получили. А ты сам виноват. Господа ждали покорности, ты же облил их презрением, — выдает юнец неожиданно, за что получает еще один плюс в моем мысленном списке его достоинств. — Был бы умнее — не сидел бы здесь.

— Так ты видел, — с мрачным удовлетворением понимаю я.

Мою победу и мой позор, мое бесславное распятие на диске, так же, как и мое неожиданное спасение.

— Видел. И понял.

— Понял он, — насмешливо фыркаю. — Говоришь, что умнее меня, а сам повторяешь мои ошибки.

Он недоуменно таращится на меня, воспаленные глаза нездорово сверкают.

— А что, если мы со Зверем тоже ждем этого Боя? И что, если в этом Бою не будет проигравших среди рабов?

— Лихорадка у меня, а бредишь ты, Вепрь, — юнец дерзит, но в темных глазах читается пытливая надежда.

Бросаю настороженный взгляд на новенького, Золда, которого сквозь забытье беспощадно терзает жар. Но нет: похоже, спит беспробудно.

— Сейчас ты будешь молчать, а я — говорить. И только попробуй открыть рот прежде, чем я закончу.

И я говорю. Долго, едва слышно. Отчаянно надеясь на то, что Кйос поймет меня правильно. Если я в нем ошибся, значит, сам подписал хорошему, в сущности, парню смертный приговор.

Когда с большим трудом, переводя дух после каждой пары шагов, возвращаюсь к себе, моя еда уже совсем остыла. Сажусь на постели и медленно, ложка за ложкой, глотаю холодный суп, вкус которого сейчас кажется мне восхитительным.

Похоже, и в этот раз я оказался прав.

Я вижу твое сердце

И вдохновлю тебя своим

(Bell X1)

Осторожный стук в дверь нарушил тишину моего уединения, и после приглашающего оклика на пороге возник смущенный Аро.

— Госпожа. Вы велели зайти.

— Входи и закрой за собой дверь.

Аро, чье имя теперь значится в приходском списке горожан Кастаделлы, одет, как и полагается свободному гражданину. На нем темно-горчичные штаны из плотного сукна, щегольской пояс с медной пряжкой, новые ботинки и белая рубашка с отложным воротником и широкими рукавами, на сей раз застегнутая как полагается, на все пуговицы. С безотчетным удовлетворением я отметила, что сквозь привычную рабскую покорность и вечный испуг в поведении Аро и его манере держаться стала проскальзывать тень немого упрямства — в пику всему господскому миру.

— Как ты себя чувствуешь?

Аро вздернул острый подбородок и повел плечом — и в этом жесте угадывалась ребяческая бравада.

— Превосходно, госпожа.

Я с трудом подавила улыбку.

— Что ж, рада слышать. У меня к тебе есть деловое предложение. Садись, так нам обоим будет удобнее.

Аро послушно сел, слегка скривившись от боли: видимо, ткань рубашки соприкоснулась со свежим ожогом на спине. Чувствовалось, что внутреннее напряжение в ожидании разговора не отпустило его. По-прежнему считая меня госпожой, он едва ли ждал чего-то хорошего. Я не стала изводить его неизвестностью.

— Джай весьма высоко оценил твои способности к счету. А у меня всегда были трудности с математикой. Вот и опять, составляя смету на закупку мебели для бараков, ошиблась и не учла стоимость перевозки и пошлину в казначейство. Случается, что я путаюсь в цифрах: число моих рабов растет, и каждую неделю надо заново рассчитывать, сколько денег придется тратить на их содержание. Мои доходы от выигрышей не постоянны, а ведь мне следует быть экономной и предусмотрительной. А ведь еще строительство, займы, налоги… Одним словом, ты мог бы помогать мне с цифрами?

Аро неуверенно заглянул в раскрытую на столе хозяйственную книгу, где я делала записи о доходах и издержках и вела необходимые расчеты. По правде говоря, математика давалась мне не так уж тяжело, как я пыталась расписать, но мне казалось важным занять парнишку полезным делом.

— Не знаю. Надо посмотреть. Могу я взять эту книгу с собой? Здесь все на северном наречии, я еще путаюсь в словах…