4ec756ed4b403cd2f45a6d0b297e3a21

— Нет. Пусть я чудовище, но не настолько, чтобы лишить детей матери. Я просто хотел их увидеть.

— О… — удивленно выдыхает Изабель Адальяро, пытаясь разглядеть в темноте мое лицо. — Значит, ты их…

Она глотает слово, так и не сорвавшееся с языка. А затем, еще больше напоминая бесплотный призрак, уходит прочь от ворот.

До полуночи я жду, сам не знаю, чего, но никто больше так и не выходит.

Я проводила взглядом торговый флейт, чья грузовая ватерлиния пока возвышалась над спокойной поверхностью моря на добрых два фута, и с наслаждением вдохнула свежий морской воздух в пустующем порту. Корабль ушел почти порожняком, но совсем скоро достигнет Туманных островов и до самых краев наполнит грузовые трюмы чугуном и железом с плавильни Адальяро. Дальше он отправится на север, где дядюшка, получив мое сопроводительное письмо, поможет выгодно продать мою собственность и превратить железо в золото и серебро.

Закрыв глаза, я подставила лицо легкому ветерку и попыталась вызвать в памяти лицо дядюшки — усталое, с суровыми складками у рта, но с бесконечно добрыми глазами, вокруг которых время от времени собирались гусиные лапки. Почему-то казалось, что если бы он был здесь, в Кастаделле, то многих проблем городу удалось бы избежать…

Здесь, на юге, мне отчаянно не хватало отеческой поддержки.

— Изволите ехать, госпожа? — спросил Вун, придерживая за уздцы разомлевшую от жары лошадь.

— Да, Вун. Сейчас наведаемся в доходный дом, раз уж мы неподалеку, как раз подошло время

собрать плату. Затем съездим на рынок — проверим, удалось ли торговцам обменять утренний улов на семена для засева. А после заглянем в кузнечную мастерскую — может быть, уже готовы наши плуги.

До обеда пришлось поколесить по городу, решая насущные хозяйственные дела. Я могла бы отправить с Вуном и Лей — торговаться и проверять качество товара у нее получалось не в пример лучше меня, но сегодня я хотела своими глазами убедиться, что зафрахтованный для меня корабль отбыл на север.

А еще я поймала себя на тайном желании увидеть Джая.

Я не видела его уже второй день. В Сенате поговаривали, что его отвлекли важные дела у границы, но обычно он старался не пропускать ни дня, чтобы сопроводить меня на заседание и обратно. Я привыкла к этому ежедневному конвою, хотя мы редко при этом общались. И отсутствие Джая начинало меня тревожить.

За обедом Изабель присоединилась к нам в столовой — впервые после смерти Диего. Безмерно удивившись, я промолчала, лишь украдкой наблюдая за тем, как она занимает свое привычное место между двумя высокими детскими стульчиками.

— Бабушка, сегодня Нейлин приготовила твой любимый черепаший суп! — защебетала просиявшая Габи.

— И откуда вам это известно, юная донна? — чопорно осведомилась Изабель, расстелив на коленях полотняную салфетку.

— Я была на кухне! — хитро прищурилась Габи.

— Юной госпоже не пристало столько времени проводить с кухарками.

Я старательно подавила горестный вздох. Даже на краю могилы Изабель не оставит привычку упрекать детей в отсутствии манер. Впрочем, Габи нисколько не огорчилась и не выглядела хоть сколько-нибудь пристыженной замечанием.

— Мам, хочу на море! — заявил Сандро, поболтав ложкой в тарелке — увы, черепаший суп не входил в число его любимых блюд.

— И я хочу! — поддержала брата Габи. — Мы уже давно не были на море!

— Сейчас не время для прогулок, дети.

— На море! — возмутился Сандро. — Хочу!

— Там сейчас может быть опасно, сынок, — мягко возразила я.

— Почему, мам? — допытывалась Габи.

— Потому что на улицах Кастаделлы теперь свободно разгуливают рабы, — сухо вставила Изабель. — Ты ведь не хочешь, чтобы они силой запихнули вас в мешок и утащили в свое логово?

Сандро выронил ложку и в страхе округлил глаза. Я нахмурилась — мне не нравилось русло, в которое перетек разговор, но и пререкаться с Изабель, которая крошечными шажочками начала приходить в себя и общаться с детьми, тоже не хотелось.

— Джай нас защитит! — упрямо настаивала Габи, сведя бровки у переносицы. — Он большой и сильный, и у него есть меч! Мама, позови Джая, мы пойдем с ним!

— Джай! — Сандро вновь сжал в кулачке ложку. — Джай придет!

— Не придет, — отрезала я, и что-то в глубине груди завибрировало от резкой боли.

— Джай такой же раб, как и остальные, — с победной ноткой в голосе вставила Изабель. — Он вам не поможет.

Настал черед Габи вытаращить глаза на бабушку.

— Джай не раб! — твердо произнесла я и выразительно посмотрела на свекровь. — Прошу вас, не забивайте детям головы глупостями.

— Ах, глупостями, — шевельнула губами Изабель, промокнула уголки рта и чинно поднялась из-за стола. — Рабы убили вашего отца, дети, знайте это. Если хотите, чтобы это случилось и с вами — зовите своего Джая и ступайте на море.

С каменным лицом Изабель оглядела обоих малышей и неторопливо покинула столовую. Даже когда за ней закрылась дверь, в моих ушах все еще стоял укоризненный шелест ее юбок.

— Мамочка, а кто такие рабы? — потребовала ответа Габи, облизав ложку.

Я вздохнула и мысленно попросила заступничества у святых угодников.