4ec756ed4b403cd2f45a6d0b297e3a21

— Думаю, у вас будет очень красивое подвенечное платье, — улыбнулась Сай. — Я слышала, его шьют уже около месяца и скоро привезут на примерку. Что теперь прикажете, госпожа? Хотите прогуляться в саду?

Я с жадностью ухватила из вазы крупную гроздь винограда и бросила сладкую ягоду в рот.

— Непременно! Веди.

====== Глава 2. Горечь в меду ======

Мой бой окончен, близится конец

Из рук Судьбы я принимаю чашу

Тэм «Brave heart»

Вильхельмо не солгал: меня помещают в отдельную клетку. Но и тут он не удержался от издевки: это обычный карцер-одиночка для усмирения взбунтовавшихся рабов. Как раз напротив той, общей клетки, в которой подобно скорпионам в банке живут остальные бойцовые рабы. Большей частью молодые, крепкие парни: до старости такие, как они, не доживают. Печально осознавать, но я старше и опытнее их всех. Впрочем, какая разница? Арена станет общей могилой для каждого из них. В этом и предназначение бойцовых: драться со своими собратьями, насыщая нездоровый азарт охочих до развлечений господ. Нас хорошо кормят, в отличие от остальных рабов, за нами присматривает лекарь, специально обученные рабы разминают натруженные мышцы, за тренировками следят прославленные в настоящих боях воины.

Все мы — хорошо подготовленные орудия для убийства. Ни в ком из нас не осталось чувств: слабакам здесь не место, с ними расправляются в первую очередь. Мои собратья довольно скалятся, угощая друг друга приятельскими тычками, их не смущает, что вскоре настанет день, когда один пойдет против другого с оружием в руках. Каждый из них будет стремиться убить своего брата, чтобы выжить и стать тем единственным…

В боях на Арене нет ничего сложного. Любой господин может выставить на бой своего бойцового раба против чужого. Противостояние ведется один на один с равным оружием. Смерти в таких поединках нежелательны: господа не любят терять свое имущество. Ими ценится особое искусство низвергнуть противника, оставив его в живых, заставить сдаться. Хозяин победителя получает удвоенную ставку, а вдобавок и проигравшего раба. Хозяин неудачника может по договоренности выкупить его, но нередко слабаков отдают новому владельцу: зачем кормить того, кто покрыл себя позором?

Рабы тоже получают заслуженную награду. Победитель — день райской жизни: вдоволь еды, отдых, чистую одежду, самые щедрые хозяева могут подарить на ночь вожделенную женщину. Проигравшему обычно достаются плети у позорного столба и череда унижений до следующего боя.

Новому господину такие рабы служат недолго: в день самой зрелищной битвы, «Боя за свободу», будет кем пополнить армию бойцов.

«Бой за свободу». Звучит издевательски. Но каждого из рабов, живущих в клетке, будоражит призрачная надежда: а вдруг он и окажется тем самым, единственным выжившим?

Глупцы. Никому из них не выжить. Мне ли не знать? Почти каждого из тех, кто сидит сейчас в общей клетке, для Вильхельмо заработал я. Лишь во время последнего поединка я пошел против правил и просто замер на Арене, осыпаемый градом ударов соперника, с улыбкой на лице ожидая смерти.

Поединок был остановлен. Победу по праву присудили противнику. Однако Вильхельмо выкупил меня. Выкупил дорого: для него я был ценностью, поэтому он никогда не выставлял меня на «Бой за свободу». А затем велел нещадно избить, допытываясь о причинах такого нелепого поступка.

Но как объяснить, что жить больше не осталось сил? Что лучше принять смерть с достоинством, чем продолжать жить, ползая на коленях? Вильхельмо не понял. И никто из моих собратьев не понял.

Сегодня в каждом взгляде сквозит любопытство. Никто не рассчитывал, что меня приведут из пыточной живым, пусть и изрядно потрепанным. Внимательные глаза из-за двух рядов решеток следят за тем, как лекарь велит рабам-помощникам тщательно вымыть меня, а затем умащивает целебными снадобьями горящие огнем раны. Горьковатое на вкус питье снижает чувствительность, боль притупляется. Становится хорошо, хочется только одного: спать. Заснуть и больше никогда не просыпаться.

Но после сна приходит голод. Небольшой грубо сколоченный стол ломится от яств: небось прямо с хозяйского стола принесли. У завистников в общей клетке текут слюнки, пока я с жадностью насыщаюсь недоступными рабам лакомствами. Из питья — только отвары, уменьшающие боль.

Вечером ко мне в клетку вталкивают испуганную женщину в полупрозрачной одежде. На плече клеймо в виде буквы V и ангельских крылышек: постельная рабыня, кем же ей еще быть. Вильхельмо не скупится: женщина красива. Бойцовые рабы с горящими глазами льнут к прутьям решетки в ожидании зрелища. Нисколько не смущаясь, дергают вздыбленные под набедренными повязками члены. Злорадная ухмылка судорогой пробегает по губам: не дождутся. Я не животное в зверинце, подвластное лишь низменным инстинктам, а человек. Пусть с истерзанным телом, пусть с мертвой душой, но со свободной волей.