5. Акбар Наме. Том 5

Мирза по собственному злополучию выступил, чтобы сразиться со своим благодетелем и Царём Века. Вали -хана, сына Джаджхар -хана Хабши, казнённого правосудием Шахиншаха во время первого похода в Гуджарат, он назначил предводителем правого крыла и дал ему некоторое число абиссинцев и гуджаратцев. Мухаммад-хан, сын Шер -хана Фулади, с крупными силами афганцев был отправлен на левое крыло. Шах мирзу, многих бадах-шанцев и воинов из Мавераннахра, мозг и кости коих пропитались вероломством до самой соли², на поле боя вёл за собой сам мирза. С мрачными намерениями устремился он к собственной погибели и поднял меч на владыку духовного и земного. Его Величество взошёл на возвышенность в одном косе от реки и размышлял о знамениях победы, как прибыл Асаф-хан, и засвидетельствовал своё почтение, и доложил, что Мирза Кока не подозревал о подходе стягов удачи, а когда известия о прибытии Шахиншаха дошли до 54 него, счёл их шуткой Мир Абу Тураба и иных верноподданных той страны. После многих заверений всё-таки поверил в сие, и теперь войска Гуджарата стянуты и готовятся выступить. [Асаф-хан] не успел закончить рассказ, а царские войска ещё не подошли, как враги появились среди деревьев. Его Величество, положившись на Господа, пошёл в атаку.

Шахиншах, жаждая битвы, на коне [скакал] Подобно пламени, ветром раздутому.

В доспехи облачилась грудь Кира,

Фонтана, питаемого океаном.

Неудержимые герои закованы в броню, [В ней] сокрыты, словно огонь в железе. Золотые стяги блистали повсюду [Словно] светочи, в ночь соблазна указующие путь смерти. Львы несли узду за уздой, Пронзающие сердце пики сменялись другими.

Храбрецы, потрясая мечами, держали ряды, Вздыбили они землю в центре (букв, «у пупа»),

Мухаммад Кули-хан Токбаи, Тархан Дивана и прочие неудержимые герои — меткие стрелки, располагающиеся в центре, в передовом отряде, — устремились вперёд и после недолгой стычки вернулись. Та скала твёрдости (Акбар) обратился к радже Бхагван Дасу и передал всем воинам, что враг кажется многочисленным, однако милость Божья к сему просителю при Дворе Господа превышает то, что в силах представить себе человек. Нашим соратникам подобает крепко держаться за верёвку Божественной милости и не поддаваться смущению или тревоге. Да будут они едины сердцем, ликом и путём, и пусть, избегая розни и не рассредоточиваясь, обрушатся на обречённое войско, несущее красные знамёна: ибо, очевидно, Мухаммад Хусейн мирза сделал красные знамёна значком своего отряда. Пусть никто из наших доблестных бойцов не будет безрассуден в отваге. Когда нам удастся избавиться от вожаков мятежа, мы без труда одолеем остальных. Немало мудрых и ободряющих слов он произнёс, и каждому своему отряду придал войско из Божественного сонма.

Из мудрости он сотворил станок ткача³,

Зная парчу и прекрасную речь,

Он основой⁴ сделал душу, а красноречие — тканью, Из мысли он приготовил краситель, из разума — вышивку. ¹⁶

Кули-хан Махрам и Хусейн-хан указали Его Величеству, что настал час атаковать, дабы надменные были наказаны. Тот, кому ведомы радости пиршества и поля битвы, молвил: «Неизменная и прозорливая мудрость — вечный наставник и охранитель человечества, и ныне, в сей день, эту бесценную жемчужину должно подвергнуть испытанию. Пока расстояние (букв, «пространство вокруг приставной лестницы») (между войсками) велико. Очевидно, что наш отряд, очень мал, поэтому — да не допустит Господь — атакуя издали, наши люди могут рассеяться. Труд не будет исполнен должным образом, а доблесть их не будет явлена, и мы утратим осторожность». И поскольку наглядные примеры служат напутствию поверхностных, он сказал: «Если мы сложим ладони и возьмёмся за дело со сжатыми кулаками, то это будет лучше, чем браться за что-то, разжав руки». Произнеся [поучительную] речь, быстро двинулся вперёд, сохраняя, однако, величественный и спокойный вид. Тем самым очевидцам стали ведомы ступени мудрости, и познали они ступени храбрости, а в единении одно сердце стало тысячью. Была вознесена искренность и прославлено практическое [благоразумие]. Взросло знание Господа, и [обнажилась] истинная суть [событий]. Наконец, царские силы также подтянулись⁵, однако расположение и порядок их изменились. Многие: малодушные на правом крыле повернули поводья, когда сражение стало жарче. И лишь когда враг приблизился, а сей герой, преследующий тигров, решил идти в наступление, Хапа Чаран⁶ также воскликнул: «Пришло время атаковать». Сие было исполнено без промедления. Владыка Мира и его воинственные и преданные сторонники обнажили мечи и напали. Загремели кличи: «Аллах Акбар» и «Яр Муин»⁷, наполнившие время и пространство (заман-у-замин).

Острия мечей стали облаками, кровь исторгающими, Мечей блеск был ярче сердца тучи¹⁶.

Волнение сотрясло разум Времени, Шум оглушал земную сферу.