5 лет среди евреев и мидовцев

Израиль — единственная страна на Земле, которая (по определению) свободна от антисемитизма. Но не свободна (тоже — по определению) от тревог за судьбы евреев в других странах. И не свободна от исторической памяти еврейства. Поэтому каждый год здесь торжественно и скорбно отмечают День памяти Катастрофы и героизма европейского еврейства. Этот день приурочен к началу массового восстания в Варшавском гетто — 19 апреля 1943 года. А поскольку Израиль живет по лунному календарю, то дата плавает по второй половине апреля. В этом году жертвы Катастрофы и герои Сопротивления вспоминались и поминались 17 апреля.

В Израиле говорят: «Йом ха-Шоа» (День Катастрофы). Вместе с тем все чаще используется понятие «Холокост». Это греческое слово переводится как «всесожжение» или как «жертвоприношение с помощью огня». Впервые метафору «Холокост» употребил в 1963 году бывший узник Освенцима, а ныне лауреат Нобелевской премии мира Эли Визель. С тех пор жесткое, какое-то колючее на ощупь слово стало символом величайшей трагедии XX века, тотального народоубийства, унесшего жизни 6 миллионов евреев. Из них 2 миллиона были уничтожены на территории Советского Союза.

Иногда приходится слышать: ну что эти евреи носятся со своим Холокостом? Немцы убивали и русских, и поляков, — не перечислишь всех. Да, убивали… Но ликвидация, евреев имела принципиально иной характер. Кто-то сказал: «Холокост — это наконечник на выструганной веками стреле антисемитизма». Вот именно. Холокост шел из темных глубин антисемитского, расистского сознания. Он был заранее задуманной, спланированной, рассчитанной до мелочей операцией. План «окончательного решения еврейского вопроса» (Endlosung) был принят в Берлине 20 января 1942 года на так называемой Ванзейской конференции. Он был рассчитан на 11 миллионов евреев. Началось строительство — с применением последнего слова немецкой техники — настоящих комбинатов, конвейеров смерти.

Гитлеровцы стремились наладить «безотходное производство». Вот, например, Циркуляр начальника группы Главного хозяйственного управления СС группенфюрера Рихарда Глюкса от 6 августа 1942 года «По вопросу об использовании срезанных волос». Циркуляр предписывал, «чтобы все человеческие волосы, срезанные в концентрационных лагерях, нашли применение. Из человеческих волос можно производить промышленный войлок или прясть нити. Расчесанные волосы (женские) можно использовать в качестве материала для изготовления носков для экипажей подводных лодок и войлочных чулок для железнодорожников.

В связи с этим поручается после их санобработки организовать хранение волос заключенных женщин. Мужские волосы могут быть использованы только если они не короче 20 см.

Сведения о количестве волос, полученных за месяц, отдельно женских, отдельно мужских, должны передаваться пятого числа каждого месяца, начиная с 5 сентября 1942 года». Учет и контроль!

Холокост, Катастрофа европейского еврейства — это и нравственная катастрофа всей «западной цивилизации», густо замешанной на антисемитизме. Не все принимают этот вывод. Угрызения совести мешают. «А, может, мальчика-то и не было?» В Германии не задаются этим вопросом. Брандт опустился на колени перед памятником героям и жертвам Варшавского гетто. Бундестаг принял в июне 1999 года решение соорудить недалеко от Бранденбургских ворот «Центральный национальный памятник» жертвам Холокоста. Чтобы лозунг «Больше никогда!» прочнее вошел в умы и кровь новых поколений немцев.

Вернемся в Иерусалим. В торжественной церемонии, которая тщательно срежиссирована и проводится на территории Яд Вашема, официального мемориала в память о Катастрофе, участвуют президент, премьер, правительство, дипломатический корпус, а также весь «бомонд». Краткие речи, молитвы, фанфары, факелы. Почетный караул из солдат и солдаток.

Звучит военный оркестр. Великолепный хор исполняет песни Сопротивления. Тут для меня были сюрпризы. Слышу знакомую с детства мелодию на еще более известные слова «Красный маршал Ворошилов, посмотри…» — а это, объясняет мне сосед, гимн еврейских партизан. Играют «Прощание славянки». Выясняется, что это — марш Пальмаха. Так сказать, взаимопроникновение музыкальных культур.

Позднее я где-то вычитал, что в 1943 году находящийся в вильнюсском гетто Гирш Глик взял мелодию братьев Покрасс и написал к ней слова на идише. Так получился партизанский гимн.

В «Йом ха-Шоа» закрыты все увеселительные заведения. Приспущены государственные флаги. Две минуты звучат сирены — жизнь замирает.

Каждый год, находясь в Израиле, я присутствовал на процедуре в Яд Вашем. И каждый раз мне было как-то не по себе. Ведь я вышел из того мира, который выстругал стрелу антисемитизма, зажег огонь всесожжения…