50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки

Бетховен — главный симфонист в классической музыке. С него началась «новая эра» этого жанра. Девять его симфоний образуют фундамент всей симфонической музыки последующего времени.

Самые известные симфонии Бетховена: Третья («Героическая»), Пятая, Шестая («Пасторальная»), Седьмая и Девятая («с хором»).

Пятая симфония (до минор, опус 67) была написана в 1808 году по заказу графа Франца фон Опперсдорфа, но посвятил ее Бетховен двум другим своим покровителям — князю Ф. Й. фон Лобковицу и графу А. К. Разумовскому.

В ней, как и в любой классической симфонии, четыре части: 1 — быстрая (Allegro con brio), 2 — медленная (Andante con moto), 3 и 4 (обе в быстром темпе Allegro) идут без перерыва.

Далеко не все слышали эту симфонию, но все знают ей первый мотив. Он давно уже оторвался от самой симфонии и от музыки вообще, стал музыкальным афоризмом и вошел в нашу разговорную лексику в качестве расхожего мема. Да и сама Пятая за последние двести лет стала одной большой цитатой — «классикой внутри классики» — типологической моделью для сочинений других композиторов — от Чайковского до Малера и Шостаковича. Это означает, что Пятая симфония Бетховена — не просто музыка. Это очень емкая формула вечно актуального — темы жизненного преодоления.

Секретарь и первый биограф Бетховена Антон Шиндлер написал в своей книге, что на его вопрос о значении начального мотива симфонии композитор якобы ответил: «Так судьба стучится в дверь». Насколько достоверна эта цитата — неизвестно, у современных исследователей на этот счет большие сомнения, но в любом случае метафора получилась очень меткой, и первые четыре ноты симфонии стали называться «мотивом судьбы».

Хотя фабула Пятой симфонии представляет собой гениальное обобщение вечной темы, в ее герое легко узнаются черты самого автора.

Судьба подбрасывала Бетховену много испытаний, из которых самым роковым была, конечно, его глухота. Для человека его профессии это было серьезным вызовом судьбы и означало не только то, что он не мог в полной мере слышать результаты своего труда, но и конец его исполнительской и педагогической карьеры, резкое падение доходов, а также изоляцию от социума. Вдобавок ко всему, глухота Бетховена не была погружением в мир тишины. Наоборот, он был лишен тишины навсегда: в его ушах постоянно слышался шум и мучительные звуки. Личный кризис с мыслями о самоубийстве он пережил летом 1802 года, когда написал свое завещание (его называют «гейлигенштадтским») — не столько завещание, сколько исповедь страдающей души.

К тому же Бетховен всю жизнь остро ощущал слабость своего социального статуса. В то время композитор не мог строить свою карьеру без покровительства богатой аристократии, и Бетховену — выросшего в бедной семье простого музыканта — с его болезненным чувством собственного достоинства, приходилось отстаивать свои позиции аристократа по праву таланта. «Князей было и будет тысячи, Бетховен же только один» — написал он князю Лихновскому после бурной ссоры, вызванной подозрением, что с ним обращаются недостаточно почтительно.

Несмотря на то, что Бетховен добился безусловного уважения и почтения со стороны своих знатных друзей, он понимал, что не может войти в их круг на правах равного. По-видимому, это мучило его, особенно в ту пору, когда он еще надеялся создать семью и осознавал, что ни одна из дорогих его сердцу знатных учениц не может рассматривать всерьез его кандидатуру в качестве супруга.

Добавим к этому множество житейских проблем разного уровня сложности: от постоянных болезней и семейных проблем с младшими братьями и племянником, до профессиональной борьбы с «сопротивлением материала» — его перо было далеко не таким легким и быстрым, как у Моцарта.

Но дух Бетховена был потрясающей силы. Он знал, в чем его цель (творчество), верил в свой гений, упорно работал и не растрачивал себя на пустые мысли о том, как выглядит со стороны, поэтому мог явиться на урок к своей ученице в домашнем халате и тапках. Поразительно, что он не только преодолевал страдание, но еще и хотел быть счастливым. «Вы должны видеть меня счастливым, насколько суждено мне это здесь, на земле, а не несчастным — нет, этого я не смог бы перенести. Я схвачу судьбу за глотку, совсем меня согнуть ей не удастся», — писал он другу.

Поэтому «мотив судьбы» из Пятой симфонии — это «личный код» Бетховена, как и вся ее смысловая фабула — «через борьбу к победе». И действительно, он умер непобежденным, поскольку в самые тяжелые годы создал музыку огромной вдохновляющей силы и любви к жизни.

Пока не пришел Бетховен, симфония не умела воплощать идеи подобного уровня. Пятая — это не просто музыка, это послание людям, философия жизни, последовательно раскрытая в звуках. Она напоминает театральную драму или роман, где действие разворачивается линейно — от интригующей завязки в начале к триумфальной развязке в конце. Поэтому, чтобы понять ее мысль, надо «прочитать» до последней главы.