50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки

Нам трудно сегодня понять, почему парижская критика оценила музыку «Кармен» как «бледную и невыразительную», и почему публика равнодушно отнеслась к Хабанере (ее тогда называли «испанской песней») и предпочла ей лирическую арию Микаэлы — невесты Хосе. Вероятно, это было результатом неприязни добропорядочной публики (в Опера-комик было принято ходить семьями) к этой маргинальной личности — распутной цыганке Кармен. Таких персонажей еще не знала опера. Даже куртизанка Виолетта Валери из вердиевской «Травиаты» выглядит благородной дамой по сравнению с ней.

Либреттисты, конечно, постарались втиснуть ее образ в рамки оперных приличий: их Кармен, в отличие от Кармен Мериме, уже не ходит в рваных чулках, не продается за деньги, не ворует все, что плохо лежит, и не помогает мужу-головорезу в его бандитских операциях. В опере и мужа у нее нет, и единственное ее преступление против закона — участие в шайке контрабандистов. Но тень литературного прототипа осталась витать над оперной Кармен, и уже то, что «такая» личность была выведена в качестве главной героини оперы, сильно смутило общественность.

Скандал назревал задолго до премьеры.

Директор Опера-комик Камиль де Локль предчувствовал, что опера будет шоком для почтенной публики, и всячески тормозил ее постановку. Кроме того, ему не нравились ни музыка, ни сюжет. Когда один его знакомый министр попросил билеты в ложу для всей семьи, директор посоветовал ему для начала посетить генеральную репетицию в одиночестве, чтобы оценить, какой моральный ущерб может причинить эта опера его юным дочерям и супруге.

Дурная репутация Кармен и ее ужасный конец отпугнула и приму-сопрано Опера-Комик Мари Роз, которая отказалась петь эту партию. Стать первой исполнительницей Кармен согласилась, (запросив рекордный гонорар) французское меццо-сопрано Селестин Галли-Марье.

Действие оперы происходит в испанской Севилье. Кармен работает на табачной фабрике, таких женщин называли в Испании «сигаррера». Ее красота и дерзкий нрав привлекают к ней внимание всех местных донжуанов. Но ей самой интересен только тот, кто к ней совершенно равнодушен. Дон Хосе — честный солдат родом из деревни на севере Испании, где его ждет мать и невеста — скромная голубоглазая девушка Микаэла. Он один из тех, кто охраняет фабрику, и работницы, тем более, цыганки, его нисколько не интересуют. Хосе даже не смотрит в их сторону. Именно поэтому Кармен, «следуя обычаю женщин и кошек, которые не идут, когда их зовут, и приходят, когда их не звали» (так пишет Мериме), останавливает свой выбор на нем. Свою Хабанеру она поет для Хосе.

«Хабанера» (Havanaise) происходит от названия кубинской столицы Гаваны. Это популярный на Кубе песенный жанр, который в XIX веке перекочевал в Европу. Хабанеру всегда можно узнать по характерной ритмической фигуре в сопровождении, напоминающей танго.

Вся «Хабанера» — шедевр лаконичности и точного попадания в образ. Кажется, что она родилась в едином порыве вдохновения. Однако ни один другой номер из этой оперы не дался Бизе так трудно, как эта ария.

Первоначальный ее вариант был решительно забракован Селестин Галли-Марье. Второй и третий тоже. Легенда гласит, что Бизе пришлось переписывать «Хабанеру» двенадцать раз, пока, наконец, он не нашел то, что устроило и певицу, и его самого. Это была мелодия испанской песенки из популярного сборника, напетой кем-то из знакомых. Только после премьеры оперы выяснилось, что у нее есть название («El Arreglito») и автор — испанский композитор Себастьян Ирадьер. Кстати, он и по сей день известен во всем мире своей популярной песней в жанре хабанеры «Голубка» («La Paloma»).

Текст «Хабанеры» тоже стал проблемой для либреттистов. Первоначальный вариант Людовика Галеви начинался так:

Мираж и фантазия —
Вот с чего начинается любовь.
Но это на всю жизнь.
Или на шесть месяцев.
А может, дней на восемь.

Бизе забраковал этот вариант, и после безрезультатных попыток либреттистов исправить его решил написать слова к «Хабанере» самостоятельно. Получился текст, идеально совпадающий с музыкой.

Вот так он звучит в традиционном русском переводе:

У любви, как у пташки, крылья,
Ее нельзя никак поймать.
Тщетны были бы все усилья,
Но крыльев ей нам не связать.

Все напрасно — мольба и слезы,

И страстный взгляд, и томный вид,
Безответная на угрозы,
Куда ей вздумалось — летит.

Любовь свободна, век кочуя,

Законов всех она сильней.
Меня не любишь, но люблю я,
Так берегись любви моей!