Читаем 50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки полностью

Текст хора «Лети же, мысль, на золотых крыльях» — это поэтическая адаптация 136-го Псалма «На реках вавилонских». Иудеи, томящиеся в вавилонском плену и ждущие казни, молятся и вспоминают об утраченной родине.

«Лети же, мысль, на золотых крыльях,Лети, опускаясь на склоны гор и холмов,Где дышит прохладой и негойСладостный воздух родной земли!Поприветствуй берега Иордана,Поверженные башни Сиона…О, моя родина, прекрасная и утраченная!О, воспоминания, столь дорогие и столь скорбные!О, златая арфа древних пророков,Отчего ты немо висишь на ветвях ивы?Разбуди в наших сердцах память,Расскажи нам о былых временах!Иль исторгни стон, столь же горький,Как судьба Иерусалима,И пусть Господь через негоВселит в нас стойкость к страданиям».

Первая строчка этого текста, на которую случайно пал взгляд Верди, стала для него той соломинкой, которая удержала его и в музыке, и в его жизненной катастрофе. Она легла ему на сердце как нечаянно обретенная надежда, знак судьбы, и заставила его «немую арфу» запеть. Мало-помалу Верди вернулся к сочинению и все же написал своего «Набукко». Эта опера принесла ему славу, благосостояние и открыла новый этап в его личной жизни: исполнительница главной партии (Абигайль) сопрано Джузеппина Стреппони впоследствии стала его женой.

Музыка «Va, pensiero» особая. Это последняя, предсмертная молитва лишенных родины людей, но ни скорби, о которой они поют, ни надрыва прощания с жизнью здесь нет. Вместо этого — тихая и очень светлая песня, наполненная надеждой.

На первый взгляд немного странно, что библейские евреи поют свою молитву в ритме вальса (в то время он был на пике бальной европейской моды), но потом становится ясен точно рассчитанный эффект. Плавность вальса и тихое, на грани шепота, звучание — это и плавное течение «рек вавилонских», на берегу которых молился захваченные в плен иудеи, и чудесный мираж тех мест, куда летит их последняя мысль, и «где дышит прохладой и негой сладостный воздух родной земли». Но сама мелодия вовсе не лирическая. Ее внутренняя мощь раскрывается ближе к концу, когда звучание хора вдруг разворачивается в величественный гимн. Бог, конечно же, услышит плененных евреев и в конце оперы даст им чудесное освобождение.

Совершенно очевидно, что Верди писал этот хор с особым чувством. Он вложил в эту музыку свою личную надежду на возрождение.

Несколько лет спустя, к концу 40-х, когда итальянское Рисорджименто — движение за свободу от австрийского диктата — развернулось по всей стране, итальянские патриоты тоже прочли свой смысл в словах и музыке этого хора. Теперь он приобрел политический подтекст и стал звучать как воплощение национальной надежды на великое будущее свободной и объединенной Италии. Поэтому на спектаклях «Набукко» оперная публика мгновенно зажигалась с первых же звуков этого хора, а заключительные овации сопровождались криками «Viva Italia!»

Верди и сам был пламенным патриотом и впоследствии не раз включал в свои оперы духоподъемные гимнические хоры с совершенно прозрачными революционными намеками. Его политическая репутация росла вместе с композиторской. В 1861 году он был избран в первый итальянский парламент.

С тех пор «Va, pensiero» стал музыкальной эмблемой свободной и сильной Италии. Это, фактически, второй, неофициальный, итальянский гимн. До сих пор в парламенте страны время от времени возникают дебаты по поводу перевода его в официальный статус.

После «Набукко» Верди написал еще 23 оперы и закончил свой жизненный путь уже в ХХ веке. Он умер 27 января 1901 года в Милане, в отеле недалеко от «Ла Скала». Перед смертью он отдал распоряжение, чтобы на его похоронах не было никакой музыки. Это требование было соблюдено, Верди похоронили рано утром на миланском кладбище в полной тишине.

Но через месяц его тело было перезахоронено, в соответствии с завещанием, в склепе Дома для престарелых музыкантов, выстроенным на деньги Верди. Когда катафалк двигался по улицам Милана, его сопровождала процессия из 300 тысяч человек. На этот раз Верди проводили под музыку. Его ученик, дирижер Артуро Тосканини руководил огромным хором из 820 человек, поющим хор «Лети же, мысль, на золотых крыльях» из «Набукко».


ЧТО ЕЩЕ ПОСЛУШАТЬ ИЗ ОПЕРНЫХ ХОРОВ ВЕРДИ:

Триумфальный марш и хор «Слава Египту» из 2 действия оперы «Аида» — знаменитая музыка, сопровождающий парад египетского войска после победы над эфиопами. Традиционно в этом величественном марше на сцену выводят живых лошадей в парадных сбруях.

Перейти на страницу:

Все книги серии Классика лекций

Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы
Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы

Лев Дмитриевич Любимов – известный журналист и искусствовед. Он много лет работал в парижской газете «Возрождение», по долгу службы посещал крупнейшие музеи Европы и писал о великих шедеврах. Его очерки, а позднее и книги по искусствоведению позволяют глубоко погрузиться в историю создания легендарных полотен и увидеть их по-новому.Книга посвящена западноевропейскому искусству Средних веков и эпохи Возрождения. В живой и увлекательной форме автор рассказывает об архитектуре, скульптуре и живописи, о жизни и творчестве крупнейших мастеров – Джотто, Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело, Тициана, а также об их вкладе в сокровищницу мировой художественной культуры.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Лев Дмитриевич Любимов

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Как начать разбираться в архитектуре
Как начать разбираться в архитектуре

Книга написана по материалам лекционного цикла «Формулы культуры», прочитанного автором в московском Открытом клубе (2012–2013 гг.). Читатель найдет в ней основные сведения по истории зодчества и познакомится с нетривиальными фактами. Здесь архитектура рассматривается в контексте других видов искусства – преимущественно живописи и скульптуры. Много внимания уделено влиянию архитектуры на человека, ведь любое здание берет на себя задачу организовать наше жизненное пространство, способствует формированию чувства прекрасного и прививает представления об упорядоченности, системе, об общественных и личных ценностях, принципе группировки различных элементов, в том числе и социальных. То, что мы видим и воспринимаем, воздействует на наш характер, помогает определить, что хорошо, а что дурно. Планировка и взаимное расположение зданий в символическом виде повторяет устройство общества. В «доме-муравейнике» и люди муравьи, а в роскошном особняке человек ощущает себя владыкой мира. Являясь визуальным событием, здание становится формулой культуры, зримым выражением ее главного смысла. Анализ основных архитектурных концепций ведется в книге на материале истории искусства Древнего мира и Западной Европы.

Вера Владимировна Калмыкова

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Безобразное барокко
Безобразное барокко

Как барокко может быть безобразным? Мы помним прекрасную музыку Вивальди и Баха. Разве она безобразна? А дворцы Растрелли? Какое же в них можно найти безобразие? А скульптуры Бернини? А картины Караваджо, величайшего итальянского художника эпохи барокко? Картины Рубенса, которые считаются одними из самых дорогих в истории живописи? Разве они безобразны? Так было не всегда. Еще меньше ста лет назад само понятие «барокко» было даже не стилем, а всего лишь пренебрежительной оценкой и показателем дурновкусия – отрицательной кличкой «непонятного» искусства.О том, как безобразное стало прекрасным, как развивался стиль барокко и какое влияние он оказал на мировое искусство, и расскажет новая книга Евгения Викторовича Жаринова, открывающая цикл подробных исследований разных эпох и стилей.

Евгений Викторович Жаринов

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Культура и искусство

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное