Читаем 50 на 50. Стихи для неслужебного пользования полностью

Жизнь ведь всегда дороже

Для тех, кто рожден для защиты.

Но кровь всё же будет пролита.

Снайпер…

Откуда выстрел?

Кто стрелял,

Не понять быстро.

Из окон или, может, с крыши?

Упал и уже не дышит

Геннадий Сергеев, Гена.

Толпа, суета, вой сирены…

Казалось, терпение треснет.

На набережной, на Пресне

Схлестнулись разные силы.

Такое уже было.

Но для «Альфы» новый урок,

Как не нажать на курок.

Трудно найти слова,

Если чья-то судьба не права.

Но вместо стрельбы

Лучше споры.

Вместо выстрелов —

Переговоры.

И время покажет: верны

Те решения для страны,

Что «Альфа» тогда приняла.

Остановила, смогла

Смерч и вихри огней опасных.

Знаю: было всё не напрасно.

Нам покой и мир приносили

Герои «Альфы». Герои России…

<p>«Вызвали – значит где-то горе…»</p>

Самолет. Тусклый свет на лицах.

Сон урывками. Снилось море.

Звонок ночью, пришлось торопиться.

Вызвали – значит где-то горе.

Раз пришлось вызывать спецназ,

Жизни мирной нарушен ход.

Экипировка. Командир. Приказ.

Я с собою взял пулемет.

Прилетели: грузовик, дорога.

Думать некогда, только молиться.

Мы молчим. Командир смотрит строго.

Направление: Будённовск, станица.

Мы готовились. Наша работа

Быть спокойными в непокое.

Только ужас посеял кто-то,

А нам всходы собрать рукою.

* – Монолог офицера Группы «А» из спектакля «Люди А на службе Отечеству»

<p>«Болью своей укутанные…»</p>

Я умираю?

Нет еще, не похоже.

Слышу, как плачут где-то.

Мороз по коже.

Страшно! Значит, живая.

Что происходит? Не понимаю.

Как в кино я.

Но это не кино.

Кровь, маленькое пятно,

Белый халат, дырочка…

Боже мой! Орлова Ирочка…

Замерла и молчит.

Говорят, мы живой щит.

Выстрела злой хлопок,

Кровь протекла на хлопок…

Всегда спрашивала: «Как дела?»

Весела была, открыта,

А сейчас ты умерла.

Убита.

Кривые уголки губ,

Улыбка, труп…

Господи, что это?

Кто это? Как же

Кровь пролита?

Кто скажет?

Люда напротив плачет.

Давление скачет.

Рассаду, помню, просила,

А я не принесла, забыла.

Дети в детском саду

Были. Штрих судьбы.

Мы в аду.

Пол в пыли. Вымыть бы.

Я сижу в ординаторской.

Нас согнали сюда.

Зачем? Беда.

Рядом люди: знакомые,

Родные.

А над нами – с автоматами,

Чужие, больные.

Помню: сынок играл в солдатики,

Пистолетики, автоматики.

Тут же – всё настоящее,

Жалящее, не щадящее.

Что это? Как называется? приклад?

Приложили прикладом.

Сережа-медбрат

Кричит: «Не надо!»

Что «не надо», Сереж? Кто тебя слышит?

Много оружия. Снайпер на крыше.

Делают своё дело

Толково, зверски. Но почему так умело?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии