50 оттенков ксерокса (СИ)

Я как ошпаренный кинулся в воду выручать Эраську, но он в мгновение ока сам доплыл до берега (видимо, со страху), причем сделал это не выпуская донку из рук. Во время его стремительного заплыва леска размоталась, а крючок зацепился за дно. Усевшись на берегу, мокрый до нитки Эраст принялся упорно сматывать леску и вытянул из-под воды чью-то старую сеть, в которой запутались три старых жирных карася. Они были такими старыми, что даже мхом поросли — возможно, они хотели покончить жизнь самоубийством, но сердобольный брат пожалел их и выпустил обратно в воду.

— Молодец! — похлопал я его по плечу. — Все без улова, один ты хоть кого-то да поймал.

Это действительно оказался наш первый, последний и единственный улов.

Спустя минуту рыбалка всю компанию уже не интересовала, потому что наконец приехали девчонки. Девчонок было четверо — Вика, Юлька, Надя и ещё одна — все из нашего универа, только учились они младше курса на два.

Вика, насколько я помню, давно встречалась с Севой, Юльку, её сестру, "забил" себе Олег, на Надю наметился Крот, а четвёртую, которую по идее прочили Гаване, тот решил великодушно уступить Эрасту. Знала ли кандидатка про то, что её намеревались удостоить великой чести — стать первой женщиной моего братца? А кто ж её спрашивал?

Гавана был своим поступком несказанно горд. Просто мистер Великодушие — великий сенсей любви обучает своего верного падавана. Да уж, глядя на эту парочку (Гавану и Эрастика) я чуть не расхохотался.

Неожиданно мне позвонила Клейко. Я удивился, принял вызов и отошёл слегка от основной компании. Нет, на этот раз Поля от меня ничего не хотела — спросила, как дела, рассказала, что в "Домострой" взяли вместо меня какую-то скучную девочку, что без меня всё не то, поинтересовалась, где я работаю.

Я честно рассказал ей, что устроился в рекламную фирму, что работой очень доволен, передал Димке привет и повесил трубку. Вернувшись к костру, я увидел, что там сидят только Паша, Эраська и та самая "намеченная в жертву" девушка, имя которой я не запомнил. Пашка копался в рюкзаке, пытаясь отыскать там пиво, а братец с девушкой нашли общий язык, о чём-то вдохновенно беседуя.

Я прислушался и чуть не расхохотался в голос: они обсуждали "Сумерки"! Девушка оказалась большой фанаткой, но вот незадача, её больше привлекал не главный вампир, а оборотень Джейкоб, поэтому Эрасту с его растрёпанной чёлкой и изрядно испачкавшимися джинсами тут вряд ли что-то светило.

Затем потихоньку подтянулись остальные. Мы поиграли в карты, попели под гитару и не заметили, как совсем стемнело. Пашка стал красноречиво поглядывать на палатку и делать Эрасту многозначительные знаки бровями — пора, мол, девочка готова. Но барышня лишь устало зевнула и заныла, что хочет поесть.

Не раздумывая, Эраст подсунул ей котелок с недоваренной ухой без рыбы и чью-то ложку. Сделал он это весьма галантно, да только не учёл, что вместо рыбы в ухе сварились опарыши. Когда Ирка (вот как её, оказывается, звали, вспомнил!) подцепила их ложкой, крику было столько, что у меня чуть уши не отвалились. В тот миг я понял, что устал просто дико и с ног валюсь, как хочу спать.

Оставив мелкого на попечение Пашки, а предварительно заставив Гавану поклясться головой, что он не утопит мелкого, не потеряет и не сожжёт, я уполз в палатку и, растянувшись на пенке, завалился спать. Ночью мне снилась Настя. Она была здесь же, в этой нелепой компании, одетая в тот самый растянутый свитер, в котором я видел её в "Домострое". Сначала сон был приятным — я угощал её пахнущими дымом сосисками и чаем, учил плавать, а потом начался какой-то бред: на небо словно огромный желтый блин выкатилась неестественная гигантская луна, а из ближайших кустов вылез Жабенко, сильно смахивающий на Джейкоба из "Сумерек". Увидев Настю, он страшно завыл, затряс головой с неведомо откуда взявшимися рогами и, звеня висящим на шее обрывком цепи, стал читать рэп...

Утром я проснулся от того, что почувствовал, как кто-то сопит рядом со мной и прижимается к моей спине горячим боком... Я медленно обернулся и с ужасом осознал, что сплю вместе с какой-то совершенно незнакомой левой тёлкой!

Нет! Вы не поняли! Именно с тёлкой, я ничего не преувеличиваю, потому что рядом со мной прямо в палатке мирно сопела здоровенная рыжая корова с рогами, хвостом и обрывком цепи на мощной шее.

Я вылетел из палатки наружу и обнаружил спящих вокруг костра ребят. Пашка, Сева и Олег спали на расстеленных на земле пенках, укрывшись куртками, а Крот спал сидя, продолжая сжимать в руках гитару. Девчонок и мелкого я обнаружил в уазике — дамы спали в салоне, а Эраст, как истинный джентльмен, в багажнике. Впрочем, может, быть, он там оказался добровольно-принудительно...

Я кое-как растолкал Гавану и Севу, желая выяснить, как попало в палатку парнокопытное, на что получил весьма нестройный ответ. Из расплывчатых обрывистых показаний выяснилось, что когда я ушёл спать, коллектив решил отправить гонца за едой. Так как ближайший магазин был в слободе, пешком никто идти не хотел, но и за руль после выпитого садиться было нельзя.