Необходимость базового шаманизма в понимании Майкла Харнера обосновывается следующим:
44. Искатели нагуального
«Дон Хуан не говорил со мной о моих впечатлениях и не просил меня рассказать ему их. Единственным его замечанием было то, что я слишком быстро заснул.
– Единственный способ не заснуть – это стать птицей или зайцем, или чем – либо в этом роде, – сказал он.
– Как ты это делаешь, дон Хуан?
– Именно этому я и учу тебя. Ты помнишь, что я сказал тебе вчера, когда ты был без своего тела?
– Я не могу ясно припомнить.
– Я ворона. Я учу тебя, как стать вороной. Когда ты научишься этому, ты будешь оставаться бодрствующим и будешь свободно двигаться. Иначе ты всегда будешь приклеен к земле, где ты упал.
Сегодня их имена известны каждому, кто интересуется тольтекской магией. В нашем сознании они столь же неразделимы как Бойль и Мариотт, Маркс и Энгельс, Успенский и Гурджиев. Речь идет о малограмотном индейце из племени яки с испаноязычным именем дон Хуан и европейски образованном ученом Карлосе Кастанеде. Что могло быть общего у столь различных людей, здесь и придется установить.
Нам очень немного известно о жизни Карлоса Сезара Араны Сальвадора Кастанеды (таково его полное имя), вероятно, потому, что в соответствии с постигаемым им нагуализмом, он был зациклен на идее стирания личной истории, как способе освобождения от мыслей и представлений о себе других людей. По той же причине, надо думать, он запрещал фотографировать себя и записывать свой голос на магнитофон, да и сама его смерть таит в себе много загадок. Другими словами Кастанеда искусственно ограничивал связи с физическим миром, поскольку основная его задача была связаться с нагуалем и уйти в нагуаль. Напомним, что в понимании индейской магии нагуаль – это, что лежит за пределами физической реальности, т. е. непроявленная реальность или тонкий мир…