50 знаменитых авантюристов

А Герц вышел сухим из воды. Что же касается Рейнака, то ему вменялось соучастие в преступных действиях руководства компании, которому инкриминировалось мошенничество и финансовые махинации. Под горячую руку правосудия попал даже несчастный Эйфель. Но потом депутатские уголовные дела тихо спустили на тормозах. Эйфеля и Шарля де Лессепса осудили и отпустили по амнистии. Фердинанд де Лессепс тоже был амнистирован и вскоре умер в своем поместье. Козлом отпущения сделали одного лишь министра общественных работ Шарля Байо, который с перепугу признал себя виновным и на 5 лет очутился в тюрьме. Но секретное расследование по делу Панамской компании продолжалось.

Позже одна из французских газет, проведя собственное следствие, сделала выводы: поскольку Герц, Рейнак и другие аферисты в окружении Фердинанда де Лессепса были евреями, то и вся афера – чисто еврейский гешефт. Стало быть, полтысячи депутатов, министры во главе с премьером, сам Великий Француз и его сын Шарль всего лишь заблуждались, не ведая, что творят, и оказались невинными жертвами заговора. Правительство, которому нужно было передохнуть после жуткого скандала, с радостью подхватило эту идею и направило благородный гнев десятков тысяч обманутых вкладчиков на евреев вообще.

Но это будет потом, а пока что Герц как ни в чем не бывало продолжал шантажировать Жака де Рейнака и вымогать у него деньги. Барон пытался убедить шантажиста, что у него нет больше средств, которые компания в свое время перечислила в его банк для взяток высшим чиновникам и законодателям. С этой целью Жак даже отослал Корнелиусу список лиц, получивших «скромное денежное вознаграждение» и сумму, врученную каждому «слуге народа». Это не помогло, а наоборот – стало еще одной уликой против Рейнака, да и против депутатов тоже. (Вполне возможно, что Герц, имея такие веские доказательства, начал преследовать и «слуг народа».) Тогда отчаявшийся банкир написал письмо своему знакомому, бывшему полицейскому, изгнанному со службы за должностное преступление, и предложил за крупное вознаграждение убрать Герца. Бывший блюститель порядка предупредил Корнелиуса о намерениях Жака Рейнака и, возможно, предложил купить у него это письмо. А может, Герц сам захотел выкупить его, но так или иначе, послание Жака оказалось в руках Корнелиуса, что стало еще одним козырем для дальнейшего шантажирования банкира, которого Герц продолжал «доить». Бывший полицейский вскоре неожиданно скончался. То ли от приступа астмы, как констатировал врач, то ли ему «помогли» умереть…

Тем временем в газетах стали появляться сенсационные сообщения о том, что через барона Рейнака один из депутатов парламента получил в свое время от Международной Панамской компании несколько сот тысяч франков для агитации избирателей во время выборов в парламент. Герц наверняка был об этом осведомлен, но перед правосудием снова оказался чистеньким. Барон просил своего заклятого «друга» повлиять на ход событий, приостановить надвигающийся скандал, который мог привести Рейнака в тюрьму. Герц ответил, что ему об этом сообщили слишком поздно, и он ничего не может сделать. На следующий день барон покончил с собой, а Корнелиус уехал жить в Англию, ибо чувствовал: после ознакомления с архивом покойного следствие подберется и к нему. И действительно: после обнаружения в бумагах усопшего Рейнака счета под названием «Шантаж Герца» французское правосудие попросило выдать им шантажиста. Но Герц заявил властям о своих многочисленных болячках и недугах. Авторитетный консилиум английских и французских врачей этот факт полностью подтвердил (не исключено, что тоже за очень большие деньги). Просьба французов не была удовлетворена.

Правда, под давлением общественности через несколько лет над Герцем в Англии все же состоялся суд. Но доказать его вину не смогли. Наоборот, суд счел доказанным лишь то, что барон Рейнак в одном из своих посланий доктору признал себя его должником. Значит, ни о какой экстрадиции Герца властям Франции речи быть не может. Наоборот: сын барона Рейнака обязан выплатить доктору долг покойного отца… Решение французского суда, который заочно доказал вину Корнелиуса Герца в шантажировании барона де Рейнака, мошенник, естественно, проигнорировал. Более того, он потребовал от французского правительства возмещения морального ущерба за установленную за ним в Англии по просьбе Парижа полицейскую слежку. У Герца, очевидно, были компрометирующие материалы на многих действующих парламентариев и министров. Он позволял себе откровенные публичные насмешки над кабмином и законодательным органом Франции. Узнав, что в парламенте в 1897 году создана очередная комиссия по расследованию деятельности Панамской компании, злой гений высшей пробы заявил о своем намерении рассказать все. Депутаты послали ему телеграмму о готовности прибыть к нему в Борнмут и заслушать показания, но, по-видимому, пройдоха и не собирался «рассказывать все», а сделал заявление для очередного шантажа правительства Франции.