50 знаменитых бизнесменов

В 1944 г. Федоров подал документы в Ереванскую артиллерийскую спецшколу. Его приняли. Но бессмысленная муштра угнетала курсанта, да и отношения с начальством у Святослава не сложились. По просьбе матери их родственник устроил юноше перевод в спецшколу ВВС в Ростове. Учиться здесь Федорову нравилось, но через девять месяцев, торопясь на какой-то вечер, он прицепился к вагону трамвая, сорвался и ему отрезало ногу по щиколотку. Пришлось возвращаться в обычную школу.

Несмотря на инвалидность, Святослав не пал духом. «Ничего, – говорил он приятелям. – Подумаешь – нога, главное – голова цела». А позже подчеркивал: «Не случись этого, я не сумел бы, наверное, развить в себе активное начало, волю, способность не изменять высокой цели».

В школу мальчик ходил на костылях за несколько кварталов. Это было тяжело. Зато дало возможность окрепнуть физически. Нелегко давалась и учеба. В военных училищах главное внимание уделялось военным дисциплинам, изучение же остальных предметов было формальным. Из круглого отличника Святослав перешел в разряд двоечников. Пришлось нанимать репетиторов по целому ряду предметов. Урок стоил пять рублей. Чтобы оплачивать учебу, мать Святослава ночами печатала на машинке. Сын тоже не ленился. Через полтора-два месяца он заметно подтянулся и школу закончил всего с одной тройкой по химии.

Получив аттестат зрелости, Святослав оказался на перепутье. Неплохо было бы стать инженером, но юноша терпеть не мог черчения. Подумав, Федоров решил поступать в медицинский вуз. На экзаменах он получил всего 16 баллов и прошел только потому, что принадлежал к сильному полу. Девушки, сдававшие экзамены вместе с ним, с такими результатами в вуз не попали.

В институте Федорову понравилось. Особенно его привлекала биология. Он считал, что «в ней много техники, ведь человек – тоже техническое сооружение». Конспектов студент не вел: он стремился запомнить суть системы, а потом уже разбираться в деталях.

На студенческую стипендию прожить было трудно. Чтобы сын мог получить образование, мать продолжала ночами печатать. Кормились впроголодь. Святослав ходил в спортивном костюме и спортивной куртке – другой одежды не было. Но выход был найден. Юноша увлекался фотографией и решил этим зарабатывать на жизнь. По воскресеньям он ходил в полк связи и фотографировал сразу по 50–70 человек, а потом целую неделю печатал фотографии. В месяц удавалось заработать до 250 руб. – в три раза больше, чем мать. Федоровы наконец перестали бедствовать, купили кое-что из одежды.

В институте Святослав увлекся плаванием. В воде он не чувствовал своего физического ущерба. Достав учебник по плаванию, он за месяц освоил все стили и начал принимать участие в соревнованиях. Однажды, выиграв особенно тяжелый заплыв, юноша почувствовал, что, работая до седьмого пота, можно добиться всего. Так он обрел веру в себя и свою судьбу, постепенно превратившись в законченного фаталиста.

Федорова продолжала привлекать техника. Он никогда не мечтал о терапии или гинекологии, в качестве будущей профессии думал о рентгенологии или хирургии. Но когда

Святослав начал проходить курс офтальмологии, он понял, что эта специальность ему нравится больше всего. Глаз и офтальмологическое оборудование напоминали аппаратуру хорошего фотографа: оптика, поле зрения, сила роговицы, рефракция, исправление зрения с помощью оптики… На шестом курсе Федорова стали брать в районы для ассистирования при операциях. Тогда же он сделал и первые собственные операции по экстракции катаракты.

По окончании интернатуры Федоров хотел поступить в ординатуру, но помешало то, что его отец все еще находился в заключении. Молодому специалисту светила Тюмень. Мать оставалась без материальной поддержки.

Вместе с приятелем Веней Лебедевым Святослав решил ехать в Москву, чтобы изменить свое распределение. Денег у молодых людей не было, и большую часть пути пришлось преодолеть «зайцами». Благодаря Вене, обладавшему даром очаровывать секретарш, друзьям удалось попасть на прием к заместителю министра по кадрам. В результате инвалид Федоров, у которого от холода открывались трофические язвы на ноге, был направлен в станицу Вешенскую – настоящий медвежий угол. Станица находилась в шестидесяти километрах от Ростова, но зимой туда добраться было невозможно.

Здесь, в маленькой районной больничке, будущий корифей офтальмологической науки и бизнесмен, в распоряжении которого было всего несколько инструментов, оставленных его предшественником, начал свою практическую деятельность.

Первым делом Федоров занялся оборудованием. На это ушло несколько месяцев, но результаты были обнадеживающими. Молодой хирург-офтальмолог сумел достать щелевую лампу, периметр для измерения поля зрения, аппаратуру для измерения глазного давления, набор хирургических инструментов и начал делать операции. Чтобы прожить (зарплата дипломированного офтальмолога составляла 60 руб.), Федоров занимался еще и терапевтической практикой. Ежедневно, взяв пять-шесть адресов, он становился на лыжи и отправлялся на вызовы.