50 знаменитых любовниц

В неполные 16 лет Нинон доказала, какой она волевой и трезвомыслящий человек. В один год ушли из жизни родители, оставив дочери приличное состояние. Она не стала искать помощи, защиты и опеки у других, не поддалась ни малейшей растерянности. Трезво взвесив свое положение, Нинон обратила наследство в «пожизненную ренту», что позволило ей ежегодно получать 10 тыс. ливров. Она вела дела разумно, и хотя ни в чем себе не отказывала, на протяжении всей жизни была не только хорошо обеспечена, но и имела возможность помогать друзьям в трудную минуту.

Нинон купила на улице Турнелль уютный домик, в который на «огонек» ее ума и красоты «слетались гости». Их называли «турнелльскими птицами», и они гордились этим прозвищем, как и знакомством с хозяйкой салона. Впрочем, девушку окружили не столько поклонники, сколько умные, интересные люди: Дебарро, Буаробер, супруги Скаррон, Дезивто, Саразэн, Шапель, Сент-Эвремон, Лабрюйер, Мольер. Они смотрели сквозь пальцы на любовные похождения красавицы, а с удовольствием общались с радушной и остроумной хозяйкой. По своему мировоззрению Нинон в наше время была бы причислена к проповедницам женской эмансипации. Но в XVII в. даже понятия такого еще не существовало. Поэтому откровенные речи о праве женщины на свободный выбор в любви и необязательность брака воспринимались гостями салона с откровенным восторгом. Конечно, Нинон не боролась за равноправие полов, как оголтелые феминистки, а их поведение вызвало бы у не умеющей притворяться девушки резкое неприятие, ибо она обожала мужчин. Но никогда Нинон не отдавалась по расчету, не была ни у кого на содержании, не приняла ни одного ценного подарка, кроме цветов. По сути, «царица куртизанок» ею не являлась. Она царствовала в умах и сердцах мужчин, привлекая и удивляя их своей раскованностью и одновременно пристойностью.

«Скромность везде и во всем, — любила повторять Нинон. — Без этого качества самая красивая женщина возбудит к себе презрение со стороны самого снисходительного мужчины». Но и лицемерия в чувствах и поступках она не терпела. Если Нинон любила, то не боялась признать это, а если чувства остывали — то была столь же откровенна.

Первой любовью Нинон стал робкий Гаспар Колиньи, герцог Шатильонский. Он три недели скромно ухаживал за ней, не посягая на ее прелести, позабыв при этом, что идут переговоры о его браке с сестрой герцога Люксембургского, Елизаветой-Анжеликой де Монморанси. Гаспар был настолько очарован, что согласился бы скорее умереть, чем отказаться от Нинон. Трезвомыслящая девушка понимала, что в знатности она не может соперничать с невестой из рода Монморанси, да и замуж не стремилась. Поэтому она отдалась по любви. Затем пожар в душе угас, «каприз тела» был удовлетворен и Нинон отпустила огорченного отставкой возлюбленного на свободу, ни о чем не сожалея.

«Женщины чаще отдаются по капризу, чем по любви», — глубокомысленно изрекала де Ланкло, отказывая очередному поклоннику или расставаясь с ним после бурного романа.

В 1636 г. о двадцатилетней красавице с восторгом говорил весь Париж. Через известную куртизанку Марион Делорм, которая чуть ли не стала ее ближайшей подругой, Нинон получила предложение от всесильного Ришелье. Кардинал решил за 50 тыс. франков купить любовь независимой прелестницы. Оскорбленная такой дерзостью, Нинон вернула деньги, заявив, «что она отдается, но не продается». Этот поступок вызвал бурю восхищения, подтвердив в очередной раз: Нинон живет для любви, но не за ее счет. Да и в большинстве случаев ее любовь была скорее «капризом тела», нежели серьезным чувством. Эту прихоть она удовлетворяла с удовольствием для обеих сторон, хотя и постоянно разочаровывала своих партнеров непостоянством.

В 24 года Нинон, следуя своим «капризам», увлеклась 19-летним графом Филибером де Граммоном. Юный повеса был настолько привлекательным и внешне невинным, что она старалась не замечать, что транжира и кутила живет за ее счет, пока не поймала на отвратительном примитивном воровстве. Порочный ангел украл из ее шкатулки сто пистолей в надежде, что красавица спит после бурно проведенной ночи, а утром с удивлением узнал о своей отставке. Потрясенный граф потребовал объяснений. И получил их. «Ответ в вашем кармане», — сказала Нинон, не принимая оправданий. Красота и сексуальная привлекательность партнера были для нее ничто по сравнению с нечестностью.

Слава неотразимой красавицы росла. Дамы высшего общества почитали за счастье быть принятыми в ее салоне. Матери приводили в пример ее изящные манеры дочерям на выданье и мечтали, чтобы Нинон ввела девушек в свой круг. К чести де Ланкло, дальше передней она их не пускала. Манеры манерами, а нравы и разговоры в ее салоне — не для монастырских воспитанниц.