50 знаменитых любовниц

9 апреля 1940 г. Стелла Патрик Кэмпбелл скончалась в пансионате местечка По, где была и похоронена. И тогда все разом вспомнили о ней. Голоса критиков и коллег по сцене звучали, как дружный хвалебный хор. В статье Шоу слились воедино трезвый взгляд, любовь и обида: «Она очаровала и меня среди прочих; но я не смог прожить с ней и недели; так что из этого ничего не вышло». Но на вопрос, как он относится к мемуарам миссис Пат, честно признался, что без нее они для него ничего не значат.

Эпилогом «эпистолярной любви» прославленного драматурга Бернарда Шоу и знаменитой актрисы Стеллы Патрик Кэмпбелл стала пьеса Джерома Килти «Милый лжец». Ее успех на сценах театров мира превзошел все ожидания. В основу пьесы легла 40-летняя переписка «Милого Лжеца» и «Дражайшей Лгуньи». Все ее волшебство заключалось в том, что оба персонажа произносили текст, где каждое слово, каждая фраза целиком и полностью принадлежали реальным людям и были написаны ими самими. Капризное и парадоксальное развитие личных взаимоотношений, тяжкие драмы, пережитые обоими, творческие удачи и поражения, обоюдная неуступчивость, мягкая насмешливость и беспощадный сарказм — все было в письмах. Их необычная «эпистолярная любовь» — это больше, чем слова на бумаге, это больше, чем 40-летнее объяснение в любви в непривычном понимании этого чувства. Это «какая-то чудесная разновидность отношений…»

Ланкло Нинон де

Настоящее имя — Анна де Ланкло (род. в 1616 г. — ум. в 1706 г.)

Знаменитая французская куртизанка, которая никогда не продавала свою любовь, хотя и была прозвана современниками «царицей куртизанок». Она жила по законам чувств, привлекая к себе мужчин не только красотой и раскованным поведением, но и незаурядным умом и удивительной скромностью.

«Еще в детстве я часто задумывалась о несправедливости судьбы, предоставившей все права мужчинам и совершенно забывшей о нас, — с тех пор я стала мужчиной», — вспоминала одна из самых очаровательных женщин XVII в. Нинон де Ланкло. И с чего бы это в юной головке поселились столь серьезные мысли?

Анна родилась в Париже 15 мая 1616 г. в обеспеченной семье туреньского дворянина Генриха де Ланкло, а ее мать происходила из древнего орлеанского рода Ракони. Характеры этой супружеской четы были абсолютно несовместимы, но жили они без скандалов, словно в разных измерениях. Отец проводил время весело и беззаботно, как философ-эпикуреец, не тяготясь моралью и мнением общества. Его жена была женщиной строгих правил. Свою безукоризненную нравственность и религиозность она пыталась вложить в дочь и мечтала, что Нинон, как ласково называли девочку в детстве, посвятит себя служению Богу. Только второй монахини не хватало Генриху де Ланкло в доме, и он внушал дочери, что жизнь должна быть наполнена радостью и удовольствием.

Хорошенькой, как куколка, Нинон больше пришлась по душе легкомысленная философия отца. Музыка, пение, танцы, декламация стали ее любимыми «предметами» обучения. Учителя называли ее «восьмым чудом света». К получению других научных знаний Нинон относилась серьезно, как ко всем делам, но без особого воодушевления. Благодаря изумительной памяти ее прелестная головка была наполнена множеством сведений, но особое место было отведено элегическим, любовным и шуточным стихотворениям, а также «греховным цитатам» из популярных в то время книг, таких как «Искусство нравиться и любить», «История знаменитых своим легкомыслием или любовью женщин». Видя перед собой пример матери, иссушенной молитвами и постами, рано расцветшая красавица решительно последовала по стопам отца.

Генрих де Ланкло ввел дочь в «Дом Эпикура», где царили легкие нравы, чувство преклонения перед прекрасным. Нинон как-то сразу затмила всех ярких дам этого салона. Кавалеры наперебой предлагали ей руку и сердце, и тут впервые девушка проявила чисто мужской ум и характер: она не намерена была связывать себя брачными оковами и кому-либо подчиняться даже ради любви. «Женщина благоразумная не избирает себе мужа без согласия своего рассудка, как любовника без согласия своего сердца», — такими словами отстаивала Нинон покушение на ее свободу, на закабаление собственного «я». Отец мог гордиться своей дочерью. Она была оценена мужчинами и женщинами как «полное собрание человеческих совершенств».