500 дней поражений и побед. Хроника СВО глазами военкора

Ближе к вечеру канонада утихает. Штурман: «У меня позвоночник, я встать не могу». Петр: «Николаич, надо идти. Будет тяжело, но идти». И они идут неубранными полями, скрываясь в зарослях подсолнечника и кукурузы. Семь, десять, пятнадцать минут ходьбы, две минуты отдыха — травма Дмитрия постоянно дает о себе знать. Помните, у Полевого? «И он решил идти, идти на восток, идти через лес, не пытаясь искать удобных дорог и жилых мест, идти, чего бы это ни стоило… Казалось, чем слабее и немощнее становилось его тело, тем упрямее и сильнее был его дух…»

За 13 часов они преодолели около 30 километров.

— Мы подошли к населенному пункту. «Давай оставайся здесь, а я пойду, посмотрю, кто там, в деревне», — говорю штурману. И тут заметили технику с буквой Z. «Все, Николаич, сто процентов наши». Пришли в первый дом, заметили дедушку: «Отец, русские войска здесь есть?» Он: «Да, мужики, сейчас отведу». Я говорю: «Можно попить?» Он воды нам дал. Пить хотелось всю дорогу.

— Дедушка вас к кому отвел?

— К нашим артиллеристам. Зашли в один ангар, вышел механик-водитель, и он уже отвел нас к комбату в штаб. Там уже связались с нашими, доложили о своем местонахождении.

— Как мужики-артиллеристы вас встретили?

— Очень хорошо. Сразу же накормили. А потом за нами прилетел вертолет.

— Кого первого увидели, выйдя из него?

— Командира. Доложил о выполнении задачи, командир обнял: «Спасибо, мужики, что живы». Ну а дальше уже госпиталь, лечение и награждение.

— Радовался награде?

— Смущался скорее. Я и сейчас не осознаю, что я такого героического сделал. Страна оценила так. Я буду с достоинством нести это высокое звание.

— Ты мало того что выполнил боевую задачу и вернулся с нее. Ты еще вытащил боевого товарища, вернул его домой.

— Я не возвращал его, мы вместе шли. Экипаж. Делали то, чему нас учили.

— Хорошо, значит, учили. Преподавателей добрым словом вспоминал?

— Конечно. С моим первым летчиком-инструктором уже созванивались. Я благодарен всем инструкторам, которые в учебных полках ставят мальчишек молодых на крыло. Это многого стоит.

Летчиком Петр Каштанов стал только благодаря своему упорству. К небу-то тянуло с малолетства. Мама рассказывала, что жили рядом с аэродромом и четырехлетний Петя любил смотреть, как каждый день над ним взлетали самолеты и в воздухе раскрывались купола парашютов. Тогда-то и сказал, что обязательно станет летчиком, хотя сам этого и не помнит.

После 9-го класса поступил в Тамбове в школу-интернат с первоначальной летной подготовкой. Там — все как в армии: рота, взвод, казарменное положение, наряды… А по выпуску — пошел в летное училище. Только поступил аж с пятого раза. Не давалась одна дисциплина. За это время даже срочку отслужил — танкистом. Но от мечты о небе не отказался: «Если уж за что-то берусь, то довожу до конца». Первый полет…

— Восторг и восхищение. Это не передать, потому что человеку в принципе несвойственно летать. И это — на всю жизнь.

— А кто для тебя был ориентиром?

— Маресьев, конечно. Это же всем известная история человека, который полз с перебитыми ногами к своим. И у него тоже мечта была — летать. И он добился этого — летал без ног.

— А вы планируете вернуться в небо?

— Конечно! Сейчас лечение и восстановление. А дальше за штурвал самолета, самого лучшего в мире, — Су-34.