500 миль до тебя

– Несчастный случай на стройке. С дрелью.

– Ясно, – произнес Кормак и повнимательнее присмотрелся к ране.

Швы повсюду, но наложены кое-как. Зияющие дыры сморщились да так и зажили. Повезло еще, что мужчина молодой. У старика кожа бы такого обращения не выдержала.

– Его зашили здесь. Вот он зашивал. – Злобдан указал на одного из присутствующих. Тот густо покраснел.

– Он врач?

– Нет! Он дурак!

– Почему раненый не поехал в больницу?

– Потому что они все ленивые дураки и не знают, что здесь лечат бесплатно.

– Вы ведь европейцы, разве нет?

– Да! Мы албанцы!

– Как же вы не знали, что в Великобритании медицина бесплатная?

– Я-то знаю! А эти ленивые дураки нет!

И Злобдан устремил на двух своих соотечественников взгляд, исполненный презрения. Раненый бедолага уставился в пол.

– Он громко орал. Я ему говорил: езжай в больницу.

У Кормака невольно дернулись уголки рта. Трудно, должно быть, уживаться в такой крошечной квартиренке с людьми, с которыми у тебя ничего общего.

– Мы платим налоги! – почти с яростью объявил мужчина.

– Да, конечно, – кивнул медбрат, вскидывая руки в примирительном жесте. – Все нормально. Я только сниму швы и уйду.

Макферсон открыл ящик с лекарствами и достал дезинфицирующие салфетки. Мужчины пристально следили за каждым его движением. Кормака их внимание сбивало с толку. Если им это зрелище кажется интересным, значит с телевидением в Албании совсем плохо. Он натянул резиновые перчатки и ощупал рану. Какая жалость: наверняка останутся жуткие следы. А ведь шрамов можно было избежать, если бы пострадавший обратился за профессиональной помощью и рану промыли как следует. Кормак глянул на больного. Тот побелел как простыня.

– Все нормально, – успокаивающе произнес Кормак. – Сейчас сниму швы.

– Обезболивающее? – спросил по-английски Злобдан.

– Не понадобится, – с грустью ответил медбрат.

К сожалению, мясник-самоучка, кое-как заштопавший рану, наверняка убил нервные окончания. Теперь на этом месте будет одна сплошная рубцовая ткань.

– Ai nuk te jep ty ilaçe sepse ti je idiot![4] – заявил Злобдан больному.

Тот, казалось, готов был вот-вот расплакаться. Здоровенный, похожий на медведя мужчина шагнул вперед и достал прозрачную бутылку без этикетки. Содержимое по запаху напоминало растворитель. Он протянул напиток пациенту. Тот отпил большой глоток и поморщился. Мужчина-медведь тоже хлебнул от души и отставил бутылку в сторону.

– Нет, правда, вы напрасно беспокоитесь, – заверил Кормак пациента, вынимая ножницы.

Он достал маленький пинцет, правой рукой взялся за край металлической нити и принялся осторожно развязывать узел. Вдруг раздался грохот. Один из бородатых ребят в задней части комнаты хлопнулся в обморок. Остальные принялись живо обсуждать случившееся. Наконец мужчина-медведь с тяжелым вздохом взял бутылку со спиртным и пошел приводить в чувство соседа по квартире.

– Пропустите, – велел Кормак и занялся потерявшим сознание.

Тому пришлось накладывать швы на затылок. Остальные с интересом наблюдали и на своем языке обсуждали действия медика.

– Пусть все выйдут! – велел Кормак, пытаясь вернуться к своему пациенту.

Мужчины подталкивали локтями здоровяка, наложившего швы: видимо, призывали его смотреть и учиться. И тут Кормак вдруг сообразил, что в этой крошечной квартирке такой ораве уходить просто некуда. Албанцы из вежливости набились в коридор, будто сельди в бочку, и оттуда стали следить за происходящим с таким напряженным вниманием, будто смотрели футбольный матч.

– Скажите им, чтобы глядели в окно, – попросил Кормак.

Не хватало, чтобы еще кто-нибудь упал без чувств.

Злобдан послушно перевел его слова и затрясся от страха. Макферсон прижал локтем ногу пациента, чтобы тот не дергался, и ловко вытянул металлическую нить из бесчувственной плоти. Конечно, пришлось немного повозиться, но весь процесс занял меньше минуты.

Когда Кормак объявил всем, что дело сделано, повисла пауза, а за ней последовали бурные аплодисменты. Злобдан даже прослезился. Остальные хлынули обратно в комнату. Кормака хватали и сгребали в охапку. Ему так настойчиво предлагали бутылку со спиртным, что он еле-еле отвертелся. Макферсон попросил Злобдана перевести, что он за рулем. Злобдан не понял, почему это обстоятельство препятствует употреблению алкоголя, и решил, что в жизни не слышал ничего смешнее. Пациент показал медику рисунок с огромным, зловещего вида пауком посреди паутины. Злобдан объяснил, что парень хочет сделать на месте шрамов такую татуировку. Бинтуя ему ногу, Кормак объяснил, что с татуировкой придется подождать как минимум три месяца. А когда Злобдан скептически вскинул брови, пригрозил: «Скажите ему, что иначе придется ампутировать всю ногу». Строго говоря, он не солгал – чисто гипотетически такой исход возможен, пусть и крайне маловероятен. А после того как Злобдан в очередной раз объяснил собравшимся, что платить не надо, мужчина-медведь сходил на кухню и протянул Кормаку огромный сливовый пирог.