51-60 Сборник детективов про Ника Картера

Теперь я был недалеко от берега. Плот снова подняли и пригнали к берегу на мощной волне, пока песчаная коса не поднялась, чтобы ухватиться за дно, и меня выбросило вперед, так что я упал наполовину. Я схватился за себя, выплюнул соленую воду и перешагнул за борт, вытащив плот на песчаную полосу.

На вершине песчаного холма, поросшего маррамовой травой и морским чертополохом, я нашел гусеницу. подходящая живая изгородь. Я сел, снял масляный пакет, снял кожух с рюкзака и рюкзака, сложил все это в плот, а затем использовал зажигалку, чтобы поджечь его. Он горел быстро, без бликов, специально обработанный материал, который окисляется с поразительной скоростью, так что в одно мгновение не осталось ничего, ни остатков горения, ни золы, ничего. Парни из «Спецэффектов» сказали мне, что вещество самоуничтожится в считанные минуты, и я коротко кивнул, оценив его эффективность, наблюдая за сдерживаемым пламенем.

Это заняло всего несколько минут, и за это короткое время Ник Картер, AX Agent N3, стал Гленом Трэвисом, художником, в комплекте с ящиком для красок, кистями, палитрой, вельветовыми брюками и бежевой рубашкой с открытым воротом. . Внутри ящика художника был полный набор красок, тюбики новых акриловых красок, и каждый тюбик был по-своему шедевром.

Конечно, не у многих художников была Вильгельмина, мой 9-миллиметровый Люгер, в специальной кобуре, ни тонкий, как карандаш, стилет Хьюго в ножнах на моем предплечье. В небольшом рюкзаке у меня была чистая одежда и безукоризненно сделанный американский паспорт, свидетельствующий о том, что я только что пересек границу из Алжира.

Небо медленно начало светлеть, и с коробкой для рисования в руке я поднялся по песчаной дюне и повернулся, чтобы посмотреть назад на темное море и исчезающие ночные звезды. Я полагаю, что слишком сильно взял на себя роль Глена Трэвиса, художника, потому что все, что я услышал в тот последний момент, был слабым свистящим звуком.

Я молниеносно обернулся и получил удар камнем о висок. Я мельком увидел конец цепи, и тут все вспыхнуло желтым и пурпурным. Помню, я думал, что это невозможно и что никто не мог знать о моем приезде.

Второй удар положил конец тому сознанию, которое у меня осталось. Я спустился в песок и лежал там. Когда я очнулся днем, мою голову мучила пульсирующая боль. Я заставил себя открыть глаза, и даже малейшее усилие было больно.

У меня во рту был запах песка, и я использовал свой язык, чтобы частично очистить губы и десны. Я выплюнул и покачал головой, чтобы уточнить где я оказался. Постепенно вид комнаты стал резким, если ее можно назвать комнатой. Я был один, у меня болели запястья, и я понял, что они связаны за моей спиной. Дверь, наполовину снятая с петель и открытая, была прямо напротив того места, где я сидел на полу. Через неё я мог мельком увидеть море за его пределами. Очевидно, я был недалеко от того места, где меня вымыло. Я пробежал глазами по комнате.

Свернутый стол, два одинаково свернутых стула и несколько изношенных подушек из овчины составляли большую часть мебели. Там, где я находился, открылась вторая комната поменьше, и на полу я увидел что-то похожее на свернутое постельное белье.

Я попытался вспомнить, что произошло, но все, что я мог вспомнить, - это взгляд на камень и смутное осознание того, что он находится на конце цепи. Это было примитивное, но очень эффективное оружие, и внезапно я увидел лицо Хока по другую сторону стола в его офисе в штаб-квартире AX в Вашингтоне.

«Это странное место, Марокко, - сказал он. «Я был там некоторое время во время последней мировой войны. Я был в Касабланке, когда Рузвельт и Черчилль встретились там и пытались убедить де Голля и Жиро работать вместе. Это настоящий перекресток мира, это Марокко, где прошлое живет в настоящем и где настоящее никогда не забывает прошлое.

«Там есть места и порты, которые, кажется, привлекают всех и вся из-за своего географического положения и своих особенностей. Это настоящие мусорные баки для умельцев этого мира. Гонконг - один из них, Марсель тоже. Раньше таким был Новый Орлеан, и Касабланка определенно им является. В некоторых местах весь туризм является современным, а в других - в духе девятнадцатого века ».

«Вы, очевидно, ожидаете неприятностей», - сказал я. «Это прикрывает меня и придуманы спецэффекты».

«Мы не знаем, с чем и с кем вы можете там столкнуться. Все, что мы знаем, это то, что Карминиан был первоклассным контактным лицом, всегда с хорошими кадрами и всегда надежным. Как и другим его видам, нам приходилось платить за то, что он приносил, но он был чертовски полезен, это странное место, и там происходят странные вещи». - сказал он.

Я вспомнил, как стальные голубые глаза Хоука потускнели и как появилась эта маленькая морщинка ... на его лбу.